Удар из зазеркалья

Яркий, брызжущий с этих рекламных шедевров свет заливал темный асфальт, превращая ночь в подобие дня. Когда разносчик вложил ему в руку номер завтрашней утренней газеты, он при этом болезненном, противоестественном свете прочитал заголовок на первой полосе: «Учительница, сломав шейные позвонки, умирает». Его внимание привлекла дата сообщения: «Бреретон, четверг, 17 ноября…» Он задержался на нем на несколько секунд, а затем дочитал остальное:

«Преподаватель театрального искусства мисс Алиса Айтчисон была обнаружена сегодня вечером мертвой на территории школы Бреретон другой учительницей по имени мисс Гизела фон Гогенштейн. Тело пострадавшей лежало на последней ступеньке каменной лестницы, ведущей в сад. По словам представителя полиции, смерть мисс Айтчисон наступила в результате перелома шейных позвонков, который случился при падении с лестницы, после того как она наступила своим высоким (три дюйма) каблуком на оторвавшуюся подкладку ее длинной, по щиколотку, юбки из бледно-голубой тафты.

Как утверждают, этот инцидент был засвидетельствован одной из воспитанниц школы, мисс Элизабет Чейз, тринадцати лет, которая бегом отправилась сообщить об этом своей матери, гостившей в это время в школе. Но до этого мисс Гизела фон Гогенштейн самостоятельно обнаружила труп. Отец ребенка Флойд Чейз не разрешил репортерам взять у девочки интервью, но, по слухам, она видела, как мисс Айтчисон перед разыгравшейся трагедией разговаривала там с бывшей преподавательницей школы Фостиной Крайль. С мисс Крайль, которая в настоящее время проживает в отеле в центре Манхэттена, связаться не удалось из-за позднего часа.

Мисс Айтчисон была дочерью покойного Стэнли Мордента Айтчисон а, биржевого маклера, который покончил жизнь самоубийством в 1945 году после финансовых неудач на Уолл-Стрите. В похоронах примут участие только родственники и люди, близкие их семье».

Базил, сложив газету, засунул ее в карман пальто и поспешил к автостоянке. Если «Гизела фон Гогенштейн», по мнению репортера, является Гизелой, то ко всему сообщению нужно подходить осторожно, не доверяя и в прочих деталях. И все же… Базил крутанул баранку, и его автомобиль влился в широкую реку уличного движения.

Был час ночи, когда он добрался до «Фонтенбло». В холле гостиницы не было ни души. Он показал свою визитку ночному дежурному.

— Я не репортер, и мне срочно необходимо увидеться с мисс Крайль. Будьте любезны, сообщите ей, что я жду ее внизу.

— Но у нее отключен телефон с шести вечера, — ответил клерк. — Вероятно, она уже спит.

— Дело не терпит отлагательства.

Клерк, взглянув еще раз на карточку, повернулся к внутреннему телефону.

— Мисс Крайль спустится через несколько минут.

Когда она шла к нему через холл, Базил, наконец, смог ее отчетливо рассмотреть при ярком свете. Она по-прежнему оставляла впечатление худющей и хрупкой девушки, но уже не была столь воздушной и бесплотной, как прежде. У нее были тонкие сухие светлые волосы, а бело-голубые глаза казались какими-то нереальными, абстрактными, подернутыми сонной пленкой. На ней было вязаное платье из светло-коричневой шерсти, а ее желтовато-бледный приятный цвет лица портил вскочивший на щеке прыщ. От ее прежнего неуловимого шарма в приглушенном свете на крыше здания остались лишь мягкость и спокойствие.

Они сели на стулья в углу большого холла. Базил вытащил сигареты, но она отказалась от них.

— Вы видели миссис Лайтфут?

— Да, видел, — Базил зажег сигаретку и откинулся на спинку стула. — Мисс Крайль, где вы были сегодня вечером в пять часов?

— Здесь, наверху, в своем номере.

— Вы были одна?

— Да, одна.

— Чем вы занимались?