Удар

Дьюрик Лебстон, наживший огромное состояние на биржевых спекуляциях и выгодно поместивший его в производство легчайших металлических сплавов, почему-то вспомнил Вторую мировую войну. Дескать, тогда у стран были границы, и в случае чего всегда можно было прихватить чемодан с деньгами и драпануть куда подальше. Толстосумы смутно ощущали тревогу. Кто-то из них спросил мнение Тайгера. Он ответил, что его не беспокоит возня простых смертных. Благодаря своим деньгам мы поднялись на такую высоту, что благополучно переживем любые социальные катаклизмы. Людское море – это всего лишь море у подошв наших ботинок.

Его речь понравилась, ему даже зааплодировали.

* * *

Тайгер еще раз взглянул на фотографию в черной рамке, помещенную на передней странице газеты. Странное убийство, лишенное смысла. Таши-лама не был человеком, вовлеченным в какие-либо политические, финансовые и прочие интриги. Не мог быть вовлечен в них в силу своего сана. Святого человека не интересуют подобные вещи.

Тайгер один сидел в своем кабинете. Его взгляд нашел пятнышко на дубовых панелях кабинета и, зацепившись за него, оставался неподвижным.

Все шло хорошо, и только убийство Таши-ламы омрачало настроение.

Веласкеса обработали за три дня, а спустя месяц, для верности, опять повторили процедуру. Его изумлению не было предела. «Такие возможности!» – говорил он, закатывая глаза. Темперамент Веласкеса не мог смириться с тем, что человек использует себя лишь наполовину. Теперь Веласкес стал их человеком, правда по-своему. Но это не столь важно. Главное, что деятельность, которую он развил, работала на них.

Да, все шло хорошо. Даже президент недавно заявил, что, возможно, скоро наступит Эра духа.

Тайгер усмехнулся. Президент, наверное, и умрет с этим словечком на устах – «эра».

Тайгер продолжал рассматривать сучок, пытаясь понять мотивы убийства Таши-ламы. Временами ему казалось, что он нащупал ответ в своем подсознании, но первое же усилие вытянуть его наружу окончилось ничем.

Убийство! Для него существуют тысячи мотивов. Человек может только что родиться, и одновременно с этим произойдет событие, настолько мельчайшее, что его никто не заметит. Царапина, мельчайшая трещина в монолите бытия. Человек будет жить, не подозревая, что где-то рядом из неприметной трещины разрастается бездна, в которую он рухнет.

В двери кабинета постучали. На пороге стоял Лус с папкой в руках.

– Разрешите, сэр?

Лус был некстати. Он уже привык делать через день короткие отчеты, хотя его никто к этому не понуждал. Видимо, когда управление корпорацией, практически, легло на его плечи, он испытывал нужду в подробных отчетах, желая разделять ответственность с шефом.

Тайгер сделал заинтересованное лицо и жестом пригласил секретаря войти. На этот раз все обошлось быстро. Нужно было поставить лишь несколько подписей.

Лус сложил бумаги в папку и замер в нерешительной позе.

– Что еще, Лус? – поднял на него глаза Тайгер.

– Простите, сэр, возможно, это будет несколько нетактично с моей стороны, но я хочу спросить. То, чем вы сейчас занимаетесь, имеет прямое отношение к делам корпорации? Может быть, есть смысл скоординировать наши действия?

– Имеет, но только в будущем.

Чуть помявшись, Лус произнес:

– Вы прекратили финансирование двух научных центров.

– Эти центры занимались чепухой, а не наукой, – сказал Тайгер.

– Они совершенствовали бытовую технику.

– Сколько ее можно совершенствовать? – спросил Тайгер.

– До тех пор, пока ее будут покупать.

– Зубную щетку только на моей памяти совершенствовали раз двадцать. Зубы у людей не стали лучше.

– Разве в этом дело? – позволил себе улыбнуться Лус. – Главное, чтобы покупали. А хорошие зубы – это дело дантиста.

К обеду на вилле появился Ицу.

– Плохие новости! – с порога заявил он. – В Алжире убит Симпсон. Две пули в голову. Он вышел утром к бассейну, успел нырнуть, а едва его голова появилась на поверхности, в нее влепили две пули. Работал снайпер. И это еще не все. Во Франции пропал Вильям Док.

– Так, – произнес Тайгер, барабаня пальцами по столу. – Вчера убийство ламы, сегодня Симпсон и Вильям Док. События валятся на нашу голову одно за другим, а мы даже не успеваем в них разобраться, а что-то предпринять тем более. Возможно, завтра произойдет что-то еще.

– Я предупредил наших парней. Они начеку. Я рекомендовал им лечь на дно, пока мы тут не разберемся, что к чему.

– Я полагаю, что убийство Таши-ламы и наших парней связано меж собой, – сказал Тайгер. – А ты как думаешь?

– Похоже на то, хотя связи, на первый взгляд, никакой. Но интуиция говорит обратное. Дело за малым – понять кому это нужно. Кажется, у нас появился противник, жестокий и решительный. Но кто он? Наша первая кампания никому не принесла вреда. Значит, врагов мы не нажили. Что касается нынешней кампании, то у нее может быть только один враг – человеческая психология. Но психология не может стрелять из винтовки.

– Можно было бы предположить, что Симпсону и Доку кто-то очень позавидовал. Но кто мог позавидовать аскетической жизни Таши-ламы, – произнес Тайгер.

Ицу задумчиво поскреб подбородок: