Удав, или Мальчики кровавые в глазах

волокой. — У помощницы прокурора на глазах выступили слезы. — И этот убийца еще на свободе разгуливает. И ты сам можешь стать его следующей жертвой. Скажи, пожалуйста, что ты знаешь? На чем вы ехали из Жаворонков?

— На машине, на «Жигулях», — опустив голову, сказал Женя.

— Ты знаешь того, кто вас подвозил?

— Дядя Сережа Головкин из нашего поселка.

— И о чем вы говорили с ним?

— Он с ребятами собирался на другой день ларек ограбить.

— А что ребята?

— Ну, они так... вроде согласились.

— Другой день, это, значит, пятнадцатое сентября?

-Да.

— Пятнадцатого сентября во сколько договаривались?

— Ну, вечером. Они собирались на автоматах играть на Белорусском, а потом вроде, когда вернутся, он будет их ждать там же, в Жаворонках у станции. Но так, неопределенно...

— Скажи, пожалуйста, Женя, а ты давно знаешь этого дядю Сережу Головкина? — Помощник прокурора старалась говорить медленно, спокойно. Информация могла быть очень важной.

— Давно.

— Кто он такой? Сколько ему лет?

— Он у нас на конном заводе работает зоотехником, кажется. А лет ему, ну, тридцать, наверное.

— А ты у него дома бывал?

— Да, мы с ребятами были, — неохотно кивнул Женя.

Пионерский лагерь, каких много в Подмосковье.

Здесь

начинались

страшные

злодеяния

Головкина

Первые неудачные попытки сделать фоторобот преступника

Справа: Головкин катает на лошади ребенка. Жуткая “идиллия”...

Находят труп, уже не первый...Документы следствия(оперативнаясъемка):

Пыточный погреб маньяка.

Убийце приходится “демонстрировать”, что и как он творил со своими жертвами

Процедура опознания. Убийца сидит слева

Удав Головкин после оглашения смертного приговора

— Он с кем живет? У него есть жена, дети?

— Не, он один живет.

— А что вы делали у него дома?

— Ну так, про лошадей говорили, курили, пили...

— Что пили?

— Я чай пил! — твердо заявил мальчик. — А ребята там, ну, спирт пили...

— А не говорил дядя Сережа о сексе, а? Может, картинки какие показывал вам, фильмы?

— Ну говорили, так, вообще... Он нас водил на конюшню смотреть, как лошади парятся.

— Что?

— Ну, спариваются.

— Женечка, а ты не скажешь, этот дядя Сережа, ну, может быть, когда выпьет, не приставал к мальчишкам? По коленкам не гладил? Или обниматься не лез?

Свидетель снизил голос до шепота.

— Мишка рассказывал, дядя Сережа как-то на конюшне пьяный был и хотел с него штаны снять, за жо... за попку хватал. А потом он с ним в лес ездил. Говорил, какое-то старинное оружие искать. А сам ему глаза завязал и по лесу так зачем-то водил.

— Спасибо, Женя. Ты нам, кажется, очень помог.

Так следствие вышло на финишную прямую.

В 1986 году один мальчик увел следствие надолго в сторону, выдумав Фишера.

В 1992 году другой мальчик вывел на настоящего убийцу.

⁵ Удав

К сожалению, за время между этими событиями Сергей Головкин убил девятерых.

Но все необходимо было еще доказать.

Следователь по особо важным делам Евгений Бакин почувствовал настоящее, холодное волнение сыщика. По всем признакам, они вышли на Удава.

Здоровый холостой мужик, интересуется мальчиками, имеет автомобиль и гараж в Горках-10, работает зоотехником, скорее всего Тимирязевку закончил, а там анатомию преподают, работает на конном заводе, а там лошадям кормовую соль дают.

Но это были только признаки, очень косвенные подозрения, а нужны были прямые улики.

Бакин распорядился установить за Головкиным негласное наблюдение. Поскольку подозреваемый постоянно пользовался автомобилем, в известность об этом была поставлена и ГАИ Одинцовского района Московской области.

Однако взять преступника по классическим детективным канонам не получилось, и этому помешало то обстоятельство, что, несмотря на секретность оперативных действий, информация о них растеклась по слухам. Простые милиционеры, участвовавшие в деле, были в основном местными жителями. Кто-то шепнул жене, та шепнула подруге, и растеклось. Слухи о кровавом Фишере, державшем в страхе не только Одинцовский район, но и всю Москву с областью, и слух о том, что Фишер и скромный зоотехник МКЗ №1 Сергей Головкин — одно лицо, соединились буквально за день.

Наш простой народ, как известно, добродушный и жалостливый. Оступился человек, но повинился — простим его. А то и не повинился. Янаева и Павлова с компанией простили. Руцкого и Хасбулатова с компанией простили. И еще дружно за них проголосовали.

Но наш народ в массе своей еще и чадолюбив. И за детей своих глотку пере1рызет.

Вокруг Головкина растягивали сеть не только следователи Генеральной прокуратуры. Давно была приготовлена куда более широкая сеть всенародной ненависти. Чудовище, насиловавшее, пытавшее детей, резавшее их на куски, не могло получить ни прощения, ни пощады.