Удержать высоту

Задумка Ниловского удалась. Шутов с Николаевым даже не расслышали за грохотом, как через лес проехали полуторки и остановились, заглушив двигатели, у подножия высоты. Несколько бойцов в сопровождении Булыгина, загребая валенками снег, поднялись к ним, к гранитному валуну.

— Товарищ лейтенант, — доложил старший среди них, приложив ладонь к капюшону маскхалата, — прибыли в ваше распоряжение.

— Хорошо, — встал с колен Шутов, — можете затаскивать бревна наверх, да побыстрее, пока идет перестрелка и противник нас не обнаружил.

— Есть, — ответил боец.

Но не ушел, а, нерешительно потоптавшись перед ним, оглянулся на своих товарищей, потом опять посмотрел на Шутова и… ничего не сказал.

— Вы что-то хотели спросить?

— Да… Снег глубокий, товарищ лейтенант.

— И что?

— Бревна тонут в нем. Тащить их и трудно, и долго.

— А какой выход?

— На машинах бы их сюда подвезти, — предложил боец. И пока лейтенант с ходу не отверг его идею, быстро пояснил: — Маскировки мы не нарушим. Обмотаем моторы телогрейками, ни одна душа гула не расслышит. Раз-два и готово.

Шутову понравилось это предложение. Он любил прислушиваться к советам бойцов. Выдумки русскому человеку, знал Петр, не занимать. А у смекалистого солдата и рукавица граната, помнил он с детства отцовскую присказку. Почему не воспользоваться разумной инициативой, если она действительно намного упрощает и облегчает задачу, а главное — сокращает время на ее выполнение? Не будут же всю ночь грохотать для них, расстреливать свои боеприпасы соседи? Снаряды нужно беречь.

— Давайте, — махнул рукой Петр.

Обрадованные его решением, саперы заспешили к машинам.

Не прошло и часа, как четыре грузовика один за другим поднялись к гранитному валуну и через несколько минут ушли вниз, оставив уже распиленные, с выдолбленными пазами и проушинами, толстые сосновые бревна. Сложить из них землянку НП не представляло труда, хотя вырыть для нее фундамент, выдолбить в мерзлой, каменистой земле шурфы под несущие опоры было совсем не просто.

А сержант Петр Добрыдень, командир отделения саперов (это он предложил укутать ватниками двигатели машин), не терял уверенности в себе и в подчиненных. Вместе с ними быстро расчистил площадку на склоне, применив для этого несколько широких досок, поставленных на ребро. И тут же саперы взялись за ломы. Встав по периметру будущей землянки, они с размаху вонзали заостренную сталь в искрящуюся, спекшуюся, как скала, ледяную корку земли, кроша ее на мелкие комочки, которые тотчас выбирали лопатами и отбрасывали в сторону.

Работали они не спеша, без суеты, но сноровисто и ловко, по сантиметру, по два вгрызаясь в стылый грунт высоты. На снегу лежали их ушанки, шинели, ватники, рукавицы. Вскоре были сброшены гимнастерки, рубахи.

Над разгоряченными, потными телами даже в двадцатиградусный мороз клубился легкий парок. Булыгин с завистью оглянулся на саперов.

— Можно и мне погреться, товарищ лейтенант? — подошел он к Шутову. — Какой день мы тут с командиром взвода мерзнем.

— Нет, — отрезал Петр. — Каждый занимается своим делом. Вам, Булыгин, — усилить бдительность. Противник не прост, не может быть, чтобы он совсем ничего не заметил: ни машин, которые подъезжали к высоте, ни того, что на ней есть люди… Выставьте дополнительные посты, думаю, скоро нас начнут проверять.

— Есть, — обиженно козырнул разведчик и скрылся за валуном. А орудийная, ружейная перестрелка на правом фланге, в полосе, занятой 255-м полком, продолжалась. Она то затихала, ограничиваясь редким хлопком выстрела одиночного миномета, то разгоралась вновь, втягивая в свою орбиту пушки, гаубицы, пулеметы, автоматы, будто разожженная точным попаданием в самую слабую, беззащитную точку, то, исчерпав очередной приступ ярости, опять замирала на время. До следующей случайной очереди, случайной мины. Только доты, вросшие глубоко в землю перед высотой 65,5, не подавали никаких признаков жизни.

Редкие выстрелы проходили в стороне от них. И даже прожекторы, изредка вспыхивающие то тут, то там по всему черному горизонту, только задевали своими рассыпающимися лучами их грибовидные обводы, медленно ощупывая каждый камень, дерево, холм на нашей стороне.

Шутов заметил: уже несколько раз сноп света пришелся не по скатам их высоты, как обычно заливая белым молоком почти с полкилометра на подступах, а скользнул лишь по вершине сосны, по звездному небу, словно там, за ручками управления прожектором, вдруг оказался новичок и он никак не может выдержать заданный угол освещения. А может, не хочет?

— Добрыдень, — окликнул он командира отделения саперов. — Где ваше оружие?

Сержант опустил лопату, удивленно посмотрел на офицера.

— Так где ж ему быть? В шинель завернуто, товарищ лейтенант, чтобы смазка на морозе не загустела.

— Немедленно надеть винтовку на себя, быть готовым к бою, — строго скомандовал Шутов и подтянул поближе кобуру своего пистолета. — Передайте мое распоряжение своим бойцам.

— Понял, — согласно кивнул сержант. — Будет сделано.