Удержаться на краю

Но Мила его уже не слышит. Она думает о том, что если преступника не найдут, то ей некуда будет вернуться – убийца ведь не забыл о ней. Он не поленился дважды за один день напасть на нее, и его не остановило, что пришлось стрелять среди белого дня, в гулком парадном… Нет, лучше об этом сейчас не думать, а предоставить все полиции.

В палату заглянула медсестра. Реутов уже видел ее, а потому его удивило выражение лица девушки.

– Тут к ней пришли. – Медсестра заинтересованно покосилась на него. – А полицейский не впускает…

Реутов посмотрел на Милу – нет, даже не слышит, думая о чем-то. Но если бы пришла Люба, медсестра бы так и сказала. Значит, это кто-то другой, а кто другой есть в жизни Милы, чтобы добраться сюда? Ну, кроме убийцы, конечно.

– Впустите.

Медсестра кивнула и скрылась, а через минуту в дверях показалась знакомая женщина, наряженная в больничный халат. Мать Кирилла Митрофанова, которого Мила выволокла с того света.

Зачем посетителей заставляют надевать эти халаты, Реутов никогда не понимал, но то, что среди персонала есть специальный человек, который измазывает их зеленкой, он был практически уверен.

– Вы…

– Я мама Кирилла Митрофанова, Елена Михайловна. – Женщина с жалостью смотрит на Милу. – Мы встречались, помните? Это вы помогли мне… тогда. И ваша жена приходила, когда Кирюшу перевезли сюда. Мне нужно поговорить с девушкой, медсестра сказала, что она в сознании.

– Я помню вас. – Реутов вспоминает эту женщину совсем другой – заплаканной и нервной, а сейчас она просто вымотана, но нервозности в ней нет. – Она еще очень слаба и сейчас устала.

Женщина подошла к кровати Милы и присела рядом. Поправила одеяло, дотронулась до лба, проверяя температуру. Реутов понимает, что это машинальные движения, и есть в этом что-то простое и правильное, словно мать пришла к дочери. Только мать Милы ни за что не пришла бы к ней.

Мила открыла глаза.

– Это мать того парня, которого ты вытащила. – Реутов с опаской смотрит на лампочки, мигающие на мониторе устройства, к которому подсоединена Мила. – Она буквально на минутку, и будешь отдыхать.

Мила смотрит на посетительницу немного удивленно.

– Я вас прошу, не утомляйте ее.

Реутов понимает, что Миле сейчас не нужен этот визит, но ему самому очень нужно потолковать с Кириллом Митрофановым, а иначе, нежели через мать, этого сейчас никак не сделать. Реутов чувствует себя полнейшим негодяем, но безопасность Милы вполне может зависеть и от того, что скажет Кирилл.

– Я понимаю. – Елена Михайловна взяла руку Милы: – Девочка моя дорогая… я пришла только поблагодарить. Ты… спасла моего сына. Если бы не ты, его бы уже не было в живых. Как же ты тащила его, такая хрупкая, худенькая, а он ведь это помнит!

– Ничего, нормально.

Мила чувствует себя не в своей тарелке, у нее разболелась голова, и какой-то прибор тревожно запищал. Тут же материализовалась медсестра, вытолкала посетителей, и Мила погрузилась в теплую безопасную тьму, где не было места тревогам.

За дверью реанимации, где время словно остановилось, больница живет своей жизнью. И хотя эта жизнь сопряжена с болью, все равно есть надежда.

– Как Кирилл?

– Уже на поправку пошел. – Елена Михайловна устало прислонилась к стене. – Денис Петрович, а ведь я вас так и не поблагодарила. Если бы не вы, Кирюша умер бы в той маленькой больнице, у них там ни оборудования, ни специалистов. А благодаря вам его нашли, перевели сюда и лечение оплатили.

– Ну, нашел его капитан Семенов, который ведет следствие, а к лечению я точно отношения не имею. – Реутов хмыкнул: – Это благотворительный фонд оплачивал, там моя жена руководит. Елена Михайловна, мне бы поговорить с Кириллом.

– Конечно. – Женщина вздыхает: – Я все понимаю, вам надо делать свою работу.

– Мало того, – Реутов значительно поднял палец, – люди, которые это проделали с Кириллом, еще на свободе. А ведь они в живых его не собирались оставлять. Так что мне просто необходимо побеседовать с вашим сыном.

Они прошли по коридору, спустились по лестнице. Ожоговое отделение встретило их лютой стерильностью и грудастой медсестрой гренадерского роста.

– Вот эта палата. – Елена Михайловна указала на дверь в конце коридора. – Я, наверное, побуду тут, поговорите без меня.

– Да, лучше мы вдвоем…

Медсестра не могла стерпеть такого пренебрежения:

– Я понимаю, что полиция, но бахилы и халат наденьте. – Она хмуро смотрит на Реутова: – Там один ваш уже пошел к нему.

– Когда?

– Да вот только что. – Медсестра кивнула в сторону палаты. – Чего толпой шастать, больной спит, и стерильность нарушать опять же… Куда без бахил?!

Реутов резво обогнул медсестру и ринулся в палату.

У него была доля секунды, и он ее использовал. Просто выстрелил, и шприц выпал из руки визитера, покатился по полу. Потом рухнуло тело, подплывая кровью.

Кирилл Митрофанов проснулся и в ужасе смотрел на произошедшее круглыми детскими глазами.

– Мам?!

Мать, оттолкнув Реутова, бросилась к сыну, обняла его, словно закрывая от всего мира.

Благополучный ребенок. Любимый мамин сын, которого внешний мир встретил не слишком приветливо. Совсем не так, как он ждал.