Удержи меня

Дверь закрылась, шаги в коридоре стихли, а я все продолжала сидеть в той же позе, обхватив руками плечи. Неужели он прав, и все было бы иначе, не уйди он тогда, несколько лет назад, из больничной палаты?

Артем.

Я уже собирался уходить – в обед договорился встретиться с одним деятелем, обещавшим выгодный подряд на строительные работы, когда в кармане куртки завибрировал мобильник. Это оказалась Марья, попросившая забрать ее послезавтра из больницы на день.

– Ты не знаешь, что послезавтра конкурс у Юльки? – недовольно спросил я, глянув на часы – у меня оставалось ровно десять минут до назначенной встречи, и я уже опаздываю.

– Я поэтому и звоню, – заторопилась она. – Юлька просила… ну, хотела, чтобы я приехала.

– И куда ты в таком виде? – вырвалось у меня – я сразу четко представил себе осунувшееся, землистое Марьино лицо, волосы, закрученные в заметно поредевший пучок. Она поняла, что я имел в виду, обиделась:

– Ты можешь на меня не смотреть и даже не садиться рядом! Но ребенок просил, чтобы я приехала…

– О, все, понесла! – обрезал я. – Хорошо, я заеду. Они танцуют в два, значит, тебя заберу в двенадцать. Все, пока.

На встречу опоздал, Марье опять наговорил лишнего – что на меня нашло, сам не понял. Но остаток дня прошел неплохо, я ночевал дома, до самого вечера лежал на родном диване, смотрел футбол и ждал звонка от Юльки – был прогон, она задерживалась. Потом позвонила теща, долго выясняла, во сколько мы послезавтра поедем, будет ли дополнительная тренировка завтра, собрала ли Юлька кофр, не забудет ли в клубе туфли и гетры. Я отвечал на вопросы, а сам все время ждал, когда же она заговорит о Марье. И дождался:

– Тёма, ты слышал, что пришла Машина биопсия? – начала теща.

– Нет, – сознался я – Юлька была не в курсе, а Марья ничего сегодня не сказала.

– Так вот, результат плохой, через месяц ее будут оперировать.

– А почему через месяц?

– Доктор обещал отпустить ее домой, – словно не слыша моего вопроса, продолжала теща. – Она немного отдохнет, оправится от лечения, потом снова ляжет, теперь уже надолго. Я к чему это все говорю – Маша планировала Юлю на сборы в Москву отправить в июле…

Я разозлился – очень деловая стала моя супруга, денег и так нет, а она в Москву девчонку отправляет на месяц! И ведь это не только дорога, это проживание, питание, это тренировки, это индивидуальные занятия с кем-то из московских педагогов, у которых расценки – не нашим чета! Хоть бы посоветовалась!

– И вы считаете, это нормально? То, что я узнал об этом только от вас? – я встал и прошел в кухню, закурил. – Когда она собиралась меня обрадовать? И какую сумму попросить?

– Артем, она не собиралась просить у тебя деньги! – вдруг вспылила теща. – Юля попала в какую-то программу мэрии по поддержке детского спорта, и всю поездку ей оплатят из бюджета! Почему ты в последнее время стал все переводить на деньги?

Я почувствовал себя неудобно – получилось, что я скряжничаю и на собственную дочь не хочу потратиться. Нужно было как-то выкручиваться.

– Да не в деньгах дело, – начал я. – Просто у нас сейчас на фирме дела не очень, сезон-то еще только начинается, пока объекты наберем, пока нам деньги на счет упадут… Марья могла бы и сама мне сказать, ведь это и моя дочь тоже.

– Артем, заметь – я всегда была на твоей стороне, да? Но в последнее время ты постоянно обвиняешь Машу во всех грехах, – в тоне тещи появились недовольные нотки. – А ты хоть раз поговорил с ней о том, как она живет после твоего ухода?

– Она сама сделала все, чтобы я ушел! Это она, а не я, завела любовника, между прочим!

– А ты не задумывался, почему? Не потому ли, что ты перестал обращать на нее внимание? Не потому, что ты всегда слишком занят? Ты думаешь, я ничего не вижу и не знаю? Ты ведь даже к ее болезни отнесся так, словно это что-то заразное и такое, что можно в подворотне подхватить! Сколько раз ты был у нее в больнице?

– Один, – хмуро признал я – теща была права до противного, все правильно говорила, я и сам это понимал.

– Один?! За полтора месяца – один раз?! Артем, даже к сослуживцам люди чаще ходят! Ведь она же не чужая тебе! Десять лет прожить – и такое отношение?! Я никогда не думала, что ты настолько равнодушен! – в трубке раздались гудки, и я понял, что сейчас теща пойдет плакать на кухню, сядет перед окном и будет переживать. Потом у нее поднимется давление… Черт, может, я и правда черствый и бездушный? Но тут дело в другом… Я мог бы ездить к Марье хоть каждый день, но меня останавливало только одно – я боялся столкнуться с ее любовником. Ведь он наверняка приезжает к ней, не хватало только нос к носу встретиться в больничной палате! Как в дешевом сериале! И было еще кое-что – я с детства ненавидел больницы, сам не болел, посещал врача только во время медосмотров. И поездки в здание, насквозь пропитанное болью, горем и слезами, приводили меня в состояние депрессии и паники. Смотреть на страдальческие лица пациентов было невыносимо, а видеть среди них свою жену – еще хуже.

Оксана.