Удивительная история прошлого в жизнеописаниях и хронике событий.

Сердца стремились не разлучаться, а уши не хотели признать голоса, извещавшего о его смерти.

Люди имеют оправдание своему плачу и страданиям. Все равны в своей скорби.

Как же иначе — ведь с потерей его угасли науки, великим представителем которых и единственно сведущим в коих он был.

Кто после него может рассеять мрак сомнений и снимет покровы скрытых тонкостей.

Если споткнется понимание усердного [в изучении наук] — о, если бы я знал, кто скажет ему “Вставай!”

Он утверждал прекрасные суждения великолепным слогом, ласкающим слух.

Глубина его знаний затмила солнце, озаряя сиянием восхода все горизонты.

О“ указал нам своими творениями верную дорогу, и все' ищущие истину пройдут по ее торному пути.

/233/ Он в своих произведениях разрешил все сложные проблемы, и не осталось места для сомнений.

Есть ли книга, с которой он не снял печати, когда все' другие утруждали себя напрасно?

Того, кто захочет описать все его достоинства, нельзя упрекнуть в том, что он утомил или пресытил [слушателей],

Так как утверждению истины способствует ее развитие словами. И тот, кто говорит о ней, — говорит длинно.

Он был кроток со студентами, которые получали от него пользу, хотя разумностью он стоял высоко.

Он был умным, великодушным, пользовался славой, был набожен и чист, благочестив и богобоязнен.

Всю свою жизнь он стремился снискать доброе мнение [518] [о себе], и мы не видели, чтобы он стремился к чему-либо другому.

Жизнь не отвлекала его от науки своими соблазнами, какими бы манящими они “и были.

Он отдавал время науке и богослужению, и время, потраченное на это, не потеряно.

Мы утратили его, но его благие дела останутся навеки

Не умирает тот, кто оставил науку своим преемникам.

Пусть он будет вознагражден добром, увенчан милостью и великодушно встречен тем, к когчу он взывал”

Умер единственный в своем роде устаз 696, одаренный, прославленный, ученейший имам, богослов острого ума, грамматик, юрист, красноречивый диалектик — шейх Мухаммад ал-Махди ал-Хифни Отец его происходит из коптов, а он принял ислам мальчиком, до достижения зрелости, и восприемником его был шейх ал-Хифни, который внимательно следил за ним и сияние которого освещало его. Он оставил свою семью, отрекся от нее, и его вырастил и воспитал шейх, который полюбил его; он находился в доме шейха вместе с его детьми, и шейх заботился о нем. Он усвоил Коран, а когда подрос, занялся науками. Он изучил Абу Шуджа’, ал-'Алфийу и основные тексты Он посещал занятия шейха ал-Хифни и брата его шейха Йусуфа и других шейхов этого времени, как, например, шейха ал-'Адави, шейха Атийат ал-Аджхури, шейха ад-Дардира, ал-Бийали, ал-Джамала, ал-Хураши, 'Абд ар-Рахман ал-Мукри', аш-Шаркави и других. Он усердствовал в учении днем и ночью, а был он способным и умным. На большей части молитвенных собраний он сопровождал шейха ад-Дардира, после того как умер шейх ал-Хифни. В 1190 (1776-77) году он начал учить, а когда в 1192 году умер шейх Мухаммад ал-Халбави, то он занял ”го место в ал-Азхаре и толковал комментарий Ибн 'Акила на ал-Алфийу и вел занятия красноречиво и доступно. Он отличался плавностью речи и четкостью выражений, умелым разъяснением трудностей. Авторитет его рос, он приобрел известность и прославился далеко Дела его не переставали процветать, он пользовался хорошей [519] репутацией, занимал высокое положение. Он имел красивую внешность, приветливое лицо, плавную речь, был готов к метким и скорым ответам в беседе.

Он породнился с шейхом Мухаммадом ал-Харири ханифитом, женившись на его дочери, и удачи его следовали одна за другой. Он пользовался признанием и был вхож к высокопоставленным. Много благ добыл он благодаря этим своим знакомствам, свойственной ему приятной манере обращения, цветистой речи. Он делал свои дела и разрешал вопросы с ними, их приближенными и женами и для каждого умел найти подходящее и соответствующее слово. Он сблизился с Исма’ил-беем — катходой Хасан-паши ал-Джазаирли, вел с ним дружбу, часто посещал его, а когда к тому перешло управление Египтом и он обосновался в крепости, шейх Мухаммад ал-Махди продолжал посещать крепость, проводил у него большую часть ночей, и тот облачил его в шубу почета, одарил его подарками и одеяниями, учредил для него должности в монетном дворе и на бойне.

Во время чумы, разразившейся в 1205 (1790-91) году, когда погибла большая часть мамлкжаких эмиров и населения страны, шейх Мухаммад присвоил все то, что ему понравилось из оставшихся после умерших поместий, вакфов и прочего.