Удивительное прозрение

Несколько минут она ходила взад-вперед, не сознавая, что делает. Потом снова подняла трубку и еще раз позвонила в клинику и домой к Хайме, оставив там и там сообщения, чтобы он ей позвонил.

Некоторое время Бет расхаживала близ телефона, моля судьбу, чтобы он зазвонил.

Потом ушла в сад, но немного погодя снова вернулась к телефону. Она так напряженно ждала звонка, что, когда позвонили в дверь, она схватила трубку.

— Господи, что я делаю! — вслух воскликнула она и, положив трубку, пошла открывать дверь.

На крыльце стоял Хайме. Волосы у него были растрепаны, лицо — мрачно.

— Бет, я…

— Где ты был? — выпалила она возбужденно от радости и страха при виде его. — Я повсюду оставила сообщения с просьбой позвонить мне.

— Я…

— Хайме, я совершила ошибку, ужасную ошибку! — воскликнула она в смятении. — Конечно же, ты можешь видеться с Джейси, видеться в любое время, когда…

— Бет, — хрипло перебил он ее, — то, что я тебе сказал… Даже не знаю, как объяснить. Не иначе как я был не в своем уме. Я могу только надеяться и молиться, что ты поймешь. Я никогда не имел этого в виду… как я тебя назвал.

— Я не желаю об этом говорить! — Бет повернулась и пошла в холл.

— Бет, но нам нужно поговорить! — Он вошел в дом и закрыл за собой дверь.

— О чем? — теряя самообладание, огрызнулась она. — О том, что физическое влечение ко мне ты считаешь омерзительным? Что позапрошлую ночь ты на время сумел преодолеть отвращение только потому, что влил в себя полбутылки шампанского? Я уже пыталась поговорить с тобой об этом, но у тебя не хватило мужества это признать!

— Ради Бога, Бет, перестань…

— Что, я не права? — гневно продолжала она. — Ты был в восторге, обнаружив, что все еще испытываешь ко мне влечение? В таком восторге, что, проведя со мною ночь, молча скрылся…

— Прекрати! — рявкнул Хайме. — А как, по-твоему, я себя чувствовал? — Его голос упал до хриплого шепота. — Встретить тебя после стольких лет… Обнаружить, что ты по-прежнему мне желанна, несмотря… — Он сердито помотал головой. — Но то, как я тебя назвал… Прости меня, Бет… Я вспылил и оскорбил тебя. Ты была вправе меня наказать.

— Хайме, нет смысла продолжать наш разговор в том же духе. — Бет вздохнула, чувствуя себя совершенно опустошенной. — Я хочу только одного: чтобы мы постарались забыть о прошлом и ради Джейси установили какое-то подобие дружеских отношений.

— Но наше прошлое — это Джейси! — вспылил Хайме, но потом с заметным усилием взял себя в руки. — Ты права, Бет. Если мы сумеем забыть горечь прошлого, я буду считать за честь называть тебя в числе своих друзей. Но…

— Что — но?

— Могу ли я быть уверен, что ты не передумаешь и не лишишь меня возможности видеться с Джейси?

— Тебе придется доверять мне.

— А если я не смогу?

— Что я могу тебе сказать, Хайме? — устало ответила Бет. — Ведь что бы я ни говорила, что бы ни делала, заставить тебя доверять мне я не смогу.

— Похоже, мне придется самому найти способ не волноваться на этот счет, — с вымученной улыбкой пробормотал Хайме.

— Желаю тебе успеха… Господи, что же я держу тебя в холле? — смутилась Бет. — Хочешь кофе или чего-нибудь холодного?

Он покачал головой и взглянул на часы.

— Спасибо, но меня ждут пациенты. Времени у меня в обрез.

Бет кивнула. Испугавшись, что потеряет Джейси, он примчался сюда, виновато подумала Бет.

Хайме открыл дверь и вдруг обернулся.

— Джейси говорил, что предписал тебе провести день в постели, — сказал он, робко улыбнувшись. — И правильно… У тебя усталый вид, Бет.

— В одном вы определенно схожи, — впервые за день улыбнулась Бет, — в умении говорить комплименты.

Хайме усмехнулся и, ничего не ответив, пошел к машине.

Бет закрыла дверь и на мгновение прислонилась к ней. Узнав о сыне, Хайме теперь готов на все, лишь бы не потерять Джейси, подумала Бет. Даже на то, чтобы скрыть свои истинные чувства к ней. Она не осуждала его, но боль от этого меньше не стала.

Минут через десять после того, как Хайме ушел, снова зазвонил телефон.

— Бет?

— Хайме? — удивилась она.

— Я бы хотел задать тебе несколько вопросов, — неожиданно объявил он. — Как насчет мужчин в твоей жизни?

— Прости, не поняла! — изумленно произнесла она, решив, что ослышалась.

— Есть ли у тебя мужчина, которого ты любишь или за которого собираешься замуж?

— Тебя это совершенно не касается! — огрызнулась она. — Хайме…

— А я думаю, касается! — огрызнулся он в свою очередь. — Так что скажи, есть у тебя кто-то?

Бет в ярости назвала первое пришедшее на ум имя:

— Ну, Педро Ривера…

— Ривера? — прорычал он. — А я понял так, что отношения между вами — плод фантазии Лоренса Моранты!

— Нет, не все.

— Что ты хочешь этим сказать?

— Хайме, объясни, пожалуйста, что все это значит? — раздраженно спросила Бет.

— Я задал тебе серьезный вопрос, а ты отмахнулась от меня Риверой! — сердито воскликнул он. — Может, он и великий художник, но, черт возьми, Бет, психическим здоровьем он не блещет.

— Это клевета! Только потому что…

— Ну, пусть подаст на меня в суд.

— Ради Бога, Хайме! — взмолилась Бет. — Это просто смешно. Собственно говоря, меня нисколько не интересует ни Педро Ривера, ни какой-то другой мужчина.