Удивительное путешествие Полисены Пороселло

Полисена проводила рукой по волосам, которые отрастали неровными прядями. Они были уже достаточно длинными, чтобы зачесывать их назад. На первой же остановке она попросила Лукрецию подровнять их ножницами, которыми та стригла зверей.

Компания прибыла в Лугаль через пять дней. Перед тем как выйти из экипажа, Лукреция разузнала дорогу к «Зеленой Сове» – она была на расстоянии полудня пути.

Итак, отдохнув и набравшись сил, все вместе весело двинулись по дороге, не обращая внимания на снег. Обезьяны, тепло укутанные, сидели в телеге под большим зеленым зонтом старика Жиральди. Дмитрий и Рамиро наслаждались белыми хлопьями, которые не попадали под густую шерсть.

Девочки закутались в теплые плащи. Лукреция несла на руках гусыню, а Полисена – поросенка. Чтобы не замерзнуть, они шли быстро, и от их дыхания в воздухе появлялись белые облачка.

Миновав возделанные поля, пастбища, фруктовые сады, они углубились в лес. Но и через него шла широкая мощеная дорога. Каменные вехи указывали, что она ведет к столице.

Незадолго до сумерек подруги увидели гостиницу, которая возвышалась на склоне холма, покрытого редкими голыми деревьями. Из многочисленных труб (наверное, камины были в каждой комнате) в холодный прозрачный воздух поднималась ниточка серого дымка, а за стеклами окон уже сверкали огни, хотя и не было темно.

Глава третья

Лукреция и Полисена подошли к воротам и пересекли длинную аллею, высаженную деревьями. Продолжал сыпать снег. За всю свою бродячую жизнь Лукреции еще не доводилось видеть такой гостиницы. «Зеленая Сова» больше походила на загородный особняк, чем на ферму или почтовую станцию. На фасаде красовалась красивая витая лестница и изящные балконы. Вокруг рос огромный сад, прикрытый легким снежным покрывалом. С одной стороны выстроился лабиринт из подрезанных самшитов. Под большими деревьями, в кустах, просматривались древние колонны и статуи. Над дверями была красочная вывеска:

ЗЕЛЕНАЯ СОВА

ПОСТОЯЛЫЙ ДВОР ДЛЯ

ВЫСШИХ СОСЛОВИЙ

Из здания доносились хохот, музыка, веселые голоса, гневные окрики ссорящихся, женские визги, собачий лай.

Подруги робко остановились у подножия лестницы.

– Давай-ка сперва заглянем в окно, а потом уже постучим, – предложила Полисена.

Наступила темнота, но комнаты первого этажа были освещены сотнями свечей, поэтому нетрудно было заглянуть внутрь, оставаясь незамеченными.

Первый этаж не был, как в других гостиницах, большой дымящейся комнатой, служившей одновременно кухней и столовой для посетителей, – он состоял из нескольких элегантных салонов, каждый со своим собственным мраморным камином, шелковыми креслами и диванами, персидскими коврами, столами, на которых стоял хрусталь и фарфор, и огромным количеством серебряных канделябров.

Кое-кто из постояльцев, толпящихся в салонах, вкушал пищу серебряными приборами, другие играли в карты или кости, третьи беседовали перед камином. Все были разодеты в пышные наряды, а у дам, несмотря на ноябрьские холода, были открыты плечи и руки. В одном из салонов играли на клавесине и виолончели. Несколько пар кружились в танце. Другие слушали, полуразвалившись на диванах. А прислуга…

Впервые в жизни Лукреция видела таких модных и грациозных и таких старательных горничных! Все были очень молодыми, красивыми лицом и фигурой. Одетые в кокетливые наряды, подчеркивающие тонкую талию, узкие бедра и стройные ноги, они безостановочно сновали среди гостей, ловко удерживая в руках большие подносы, нагруженные стаканами или блюдами с едой, чистыми тарелками, цветочными букетами, платками и веерами для дам, мисками с водой для охотничих собак, сигарами для господ, колодами новых карт, ликерами и засахаренными фруктами.

Как заводные, они то и дело нагибались, чтобы поднять с пола кожуру и пепел из камина, карабкались к канделябрам, вставляя новые свечи, расставляли по местам стулья, разгребали угли, давали нюхать лечебную соль дамам, лишившимся чувств, доставали из-под дивана закатившуюся туда собачью кость.

Они всегда улыбались, даже когда руки были заняты тяжелым грузом, даже когда какой-нибудь лукавый гость подставлял им подножку, и они падали вместе с подносом, полным тарелок. Даже когда один из игроков, в ярости от проигрыша, запускал в них сперва карты, а потом и столик. Даже когда пес от скуки вонзал зубы им в ногу. Даже когда одна остроумная дама опрокинула одной из них за шиворот стакан ледяной воды.

Они улыбались всегда, но старались держаться подальше от хозяйки постоялого двора, которая ястребиным взглядом следила за всем, что происходило в салонах.

Лукреция сразу узнала хозяйку в пожилой женщине, одетой в черный шелк, со связкой серебряных ключей на поясе. А Полисена тут же вздохнула с облегчением: «Слишком стара для того, чтобы быть моей матерью».