Удивительные истории о 90-х

А слон? Всё хорошо. Он жил в комфорте, с уходом и регулярной едой. Слон порой еще садился и поднимал вверх передние ноги, когда ел морковку. Но только ради собственного удовольствия, а может, из чувства превосходства, потому что остальные слоны в заповеднике так не умели. Да и знакомая слониха оказалась от этого в восторге.

Игорь Родионов Хаос констракшн

Санкт-Петербург, 1995 год

На узкую ладонь Алисы медленно опустилась снежинка. Хрустальные грани тонко искрились, отражая льющийся из редких окон свет.

Поднеся руку к лицу, Алиса внимательно вглядывалась в переливающиеся искорки, словно пытаясь выведать скрытую в них загадку. Получить ответ на незаданный еще вопрос.

Хмыкнув, Макс тоже вытянул руку. Сразу же две или три невесомые снежинки робко коснулись его кожи, чтобы через пару секунд превратиться в холодные капельки.

– Спасибо тебе, Макс, – проговорила Алиса, по-прежнему глядя на свою ладонь. – Если бы не ты, затоптали бы меня.

Вообще-то Макс не из героев. Сам от себя такого не ожидал. Он просто разглядывал разложенные по прилавку дискеты, когда на рынок налетели скинхеды. Переворачивали лотки с выставленным товаром, мощными гриндерсами втаптывали в снежную жижу сбитые с прилавков шарфы и шапки, наборы косметики, детские игрушки.

Сначала Макс попятился в сторону. Подумалось: его-то не тронут, нужно лишь подождать. Скоро все закончится.

Беспомощно взмахнув руками, мимо него пролетела и рухнула спиной на землю худенькая девушка, одетая в кожаную косуху с блестящими заклепками. Нижнюю часть ее бледного лица закрывал широкий красный шарф. Густые иссиня-черные волосы разметались по истоптанному снегу. Совсем рядом с ногами мечущихся в панике посетителей рынка.

От удара у девушки выбило дыхание, и она смогла лишь молча взглянуть на Макса. И столько незаслуженной обиды было в этом взгляде выразительных карих глаз, столько робкой надежды на помощь, что Макса словно током прошибло.

Подскочив к ней, он резко оттолкнул несущегося напролом скинхеда, на мгновение ощутив твердость мышц под короткой черной курткой. И, ухватив девушку под локоть, оттащил в сторону, помог встать.

Бритоголовый, опешив от такой наглости, занес мощный кулак с разбитыми костяшками:

– Ты чё, с-с-сука?

Гортанные крики, раздавшиеся сбоку, заставили его резко обернуться. Целая толпа крепких кавказцев, вооруженных палками и цепями, вывернула из-за угла и помчалась на них.

– Валим! Живо! – придя в себя, звонко выкрикнула девушка и толкнула Макса в сторону.

И они помчались, огибая прилавки и испуганных прохожих. Выскочили за ворота рынка, пробежали несколько дворов. И остановились отдышаться только здесь, в маленьком темном сквере.

Поудобнее устроившись на спинке полуразломанной скамейки, Макс пошевелил задубевшими пальцами на ногах и с тоской взглянул на свои кеды. Не разваливаются еще? Всю зиму в них отходил. Кажется, вот тут слева подошва отходит. Надо не забыть подклеить.

Вынырнув наконец из своего шарфа, Алиса посмотрела на небо. Макс впервые увидел ее лицо целиком. Заостренный подбородок, точеные скулы, бледный рот уголком. В нижнюю губу вставлено серебряное колечко. Чистое и живое лицо, на котором иногда мелькает неуловимое трогательно-детское выражение.

В прямоугольнике неба, стиснутого хрущевками, из бездонной черноты прямо на них опускались хрупкие снежинки, безмолвно кружась в беспорядочном танце.

– Красиво как… – выдохнул Макс облачко пара.

– Ага. Как заставка в Norton Commander, – повела точеной бровью Алиса. – Ну, синяя такая программа, чтобы файлы копировать. Ты в теме?

– В теме. Я вообще-то на программиста учусь, – вздохнув, ответил Макс. – Пока еще учусь, хоть и задолбался.

– Отчего?

– От нищеты. Мой сосед два года назад бросил институт и пошел на овощебазу работать. И теперь вот уже тачку прикупил. Ремонт в квартире затеял. Что-то они там мутят-крутят, конечно, но бабки-то он рубит.

– А ты?

– А у меня стипендия – десять баксов! Едва на проездной хватает. Думаю тоже бросить все к черту. Программеры только в Америке нужны, а нищебродом мне быть надоело.

– Хаос. Так я это называю. А тех, кто сдался, я называю жертвами хаоса. И твоего соседа в том числе. Ты тоже такой?

– Я не жертва! У меня полно идей, но кому они нужны? – закипел Макс. – Быть жертвой – это делать то, что никому не нужно, и жить при этом в нищете!

– Да? И что за идеи?

– Не думаю, что ты поймешь.

– А давай попробую!

– Начнем с того, что для нормального программирования нужен мощный компьютер, в идеале – Пентиум. А у меня дома – тормозной 286-й с черно-белым экраном.

– «Ах, я жертва хаоса. Ах, у меня черно-белый комп. Ах, мои идеи никто не понимает», – ехидно пропела Алиса, а затем подытожила: – Если не можешь ясно сформулировать свою мысль, то ты не программист. Иди на овощебазу.

– Да сама ты иди! – разозлился Макс, вскакивая со скамейки.

– Разубеди меня, если я не права.