Удивительные истории о мужчинах

С мягким шипением поехала вниз бесконечная стальная сигара перископа, скрываясь в черном жерле шахты. Палуба качнулась и стала медленно клониться вперед. Ожила, качнувшись, поползла вниз стрелка глубиномера. Пошли однообразные доклады об осмотре отсеков. Глубина – двадцать, двадцать пять, тридцать… Командир, а за ним и я, задраив за собой нижний рубочный люк, спустились в центральный пост.

Командир и здесь, устроившись поудобней в кресле, демонстративно самоустранился, продолжив чтение. Но никаких особых усилий предпринимать уже не требовалось. Управление погружением со стороны командира подразумевает произнесение твердым голосом ряда известных команд, а дальше все движется как по накатанной. Каждый знает свои обязанности – дело делается.

На темечко освежающе закапала морская вода, я с наслаждением размазываю ее по шее и лицу. При подходе к заданной глубине стрелка глубиномера замедляется, боцман постепенно отводит дифферент. Палуба выравнивается, и можно уже стоять на ровной поверхности. В отсеке деловитая тишина, изредка прерываемая клацаньем клапанов при перекладке рулей глубины и докладами из отсеков.

– Центральный! Глубина – сто метров! – по очереди доложили первый и седьмой.

– В центральном глубина – сто метров! – вторит им боцман.

Всё. Погружение прекращено. Рули глубины приведены в горизонт. Лодка бесшумно движется во мраке, рассекая глубины океана.

– Стоп моторы! Товсь двигатель эконом-хода!

– Акустик, прослушать горизонт!

– Команде произвести малую приборку! Приготовиться к ужину!

Ну вот вроде и все: приказание выполнено, зачет успешно сдан. Но командир не спешит вновь взваливать на себя груз командования подводной лодкой, продолжает чтение, видимо не на шутку увлекшись.

Зашустрили щетками по пайолам приписанные к центральному посту матросы: трюмный и торпедный электрики. Еще один матрос протирает влажной фланелькой поверхности приборов, маховики, краны и изгибы трубопроводов. Каждый день перед завтраком, обедом и ужином на корабле производится такая пятнадцатиминутная малая приборка. Раз в неделю, в субботу, сразу после завтрака начинается большая приборка и продолжается до обеда. Такой распорядок позволяет содержать корабль в чистоте и порядке без особых усилий.

С камбуза поступает доклад о готовности ужина. Тут же в центральном посту появляется доктор Ломов и следует на камбуз контролировать раздачу. Никто не получит ни грамма еды, пока доктор собственноручно не проверит чистоту бачков, посуды в отсеках и лично не убедится, что у дежурных-бачковых чистые руки. От Ломова мы узнаем, что на ужин будет отбивная из воблы в соусе «а-ля кебаб», гороховая запеканка со шпротами и хрустящими криспами и десерт из топленого шоколада. К чаю будут поданы изумительные, глазированные шоколадом сухари. После озвучивания меню мне захотелось отлучиться и потошнить.

Но прием пищи на этот раз не состоялся, и все вышеперечисленные изысканные блюда оказались невостребованными. Впрочем, никто об этом особо не переживал. Очередной доклад акустика заставил командира встрепенуться и отложить разлохмаченную половинку журнала. На выходе из залива началось интенсивное движение.

И вот командир уже сам склонился к «Каштану» и отдает команды:

– Акустик, классифицировать контакт!

– Учебная тревога!

– Штурман, развернуть БИП, приготовиться наносить данные на планшет!

– Механик, что у нас с батареей?

– Торпедный электрик, приготовить систему к вводу данных!

– Начальник РТС, быстро посмотреть гидрологию, определить глубину слоя скачка!

– Батон! Пошел на хер! Не до тебя теперь, дружище!

Последнее было сказано коту Батону, привычно запрыгнувшему к командиру на колени.

Мне же, как обычно, когда начинается самое интересное, приходится покидать центральный пост и спешить в свой отсек. Обидно, конечно, но ничего не поделаешь, по тревоге мое место именно там. С надеждой я смотрю на командира (может, оставит постажироваться еще?), но нет, ему уже не до меня. Сейчас необходимо быстро определить курсы и скорости целей, классифицировать их. Если окажется, что это порученная нам авианосная ударная группа, то быстро надо принять решение – каким оптимальным путем и на какой глубине начинать слежение. Для этого в центральном посту развертывается так называемый Боевой информационный пост (БИП). Звучит солидно, но на самом деле это выглядит так: сидят штурман и помощник командира со специальными планшетами на коленях и по данным гидроакустика наносят на планшеты пеленги на цели. Путем несложных вычислений они определяют курсы и скорости кораблей противника. Командир сравнивает их данные с данными, выработанными автоматом торпедной стрельбы, усредняет и утверждает генеральный курс цели. После чего принимает решение, каким курсом и с какой скоростью следовать нам.

Прибыв к себе, я тут же доложил:

– Седьмой отсек к бою готов!