Удивительные приключения Марко Поло

Матео спал вечным сном. Но в памяти друзей он продолжал жить. Им казалось, они слышат его громкий смех, видят его глубоко посаженные умные глаза, любуются его могучей фигурой. Они вспоминали радости и горести, которые делили с Матео. и каждый из них вел с ним молчаливый разговор. Потом Марко сказал вслух:

— Мы передадим от тебя привет Венеции, Матео.

Ашима закрыла лицо руками. Она плакала.

Фань Гунн-ду говорил про себя: «Ты ведь не сердишься на меня, брат… Я теперь построю себе хижину и куплю небольшой участок земли, буйвола и поросенка… Я хорошо заживу. И с моей Ю мне тоже повезло. Всем этим я обязан тебе, Хозяин… Прощай, Матео!»

* * *

Мягким сентябрьским утром четырнадцать кораблей в бухте Зайтон подняли якоря. Дул легкий бриз. Фань Гунн-ду и Ю стояли среди толпы и глядели на корабли, которые, подняв белые паруса, медленно уходили в море. Марко Поло и Ашима богато одарили Фаня и Ю.

Ашима не могла оторвать взгляд от удаляющегося берега. Марко Поло обнял ее, ему хотелось, чтобы жене не было сейчас одиноко.

— Я тоже словно еду домой, — сказала Ашима.

Старики стояли на носу корабля. Их волосы развевались на ветру. Только теперь, уже выйдя в открытое море, братья почувствовали себя совершенно свободными. «Я готов расцеловать ветер, паруса, корабельные доски», — думал седой шестидесятилетний Маффео Поло. Он положил руку на плечо Николо:

— Мы едем домой, брат.

— Да. Дай нам бог счастливо вернуться на родину.

* * *

Путешествие было нелегким. У берегов острова Хайнань они попали в бурю, — огромные волны швыряли их корабли так, что казалось, им несдобровать. А потом долгие недели на море был коварный штиль. Небо обдавало их жаром. Началась эпидемия лихорадки, она унесла немало людей. Странным образом, и в этом путешествии лихорадкой болели только мужчины. Улатай и Апушка, посланцы ильхана Аргуна, умерли в один и тот же день. Старик Коджа и красавица Кокечин, исполненные горя, стояли у их гробов.

Венецианцы выходили на палубу только вооруженные и в сопровождении телохранителей. Ночью они по очереди дежурили в каюте, ибо чувствовали, что команда глядит на них недобрым взглядом. Матросы все чаше шептали друг другу:

— Больных много оттого, что боги разгневались на нас. Нужно выкинуть неверных за борт, и тогда все поправятся.

После трех месяцев пути корабли подошли к Малой Яве, острову восьми царств. Они бросили якорь в бухте и месяц отдыхали на северном берегу острова. Настроение моряков и свиты несколько улучшилось. Но вторая часть пути оказалась еще труднее первой. Восемнадцать месяцев плыли путешественники по Индийскому океану, прежде чем добрались до порта Ормуз. За дорогу умерло шестьсот человек, среди них только одна женщина.

Лицо красавицы Кокечин покрылось морщинами, черты ее заострились. Коджа и венецианцы тоже словно высохли от утомительного путешествия и невыносимой жары. Только одна Ашима не изменилась. Все были очень рады, когда смогли ступить на скалистый остров в Персидском заливе. Наместник Ормуза принял их радушно и предоставил в распоряжение путников пять домов на берегу. Тут они узнали печальную весть о том, что ильхан Аргун незадолго до их прибытия скончался. Его землями правил теперь наместник Гайхату, как опекун несовершеннолетнего сына Аргуна.

Узнав о смерти Аргуна, Кокечин разразилась рыданиями и сетованиями и долго не могла успокоиться. Вечерами сидела она в саду, не сводя глаз с тускло поблескивающего моря. Придворные дамы пытались ее утешить, но Кокечин их решительно отсылала. Она вспоминала беззаботную жизнь при дворе великого хана, свое детство, которое провела в шатре у отца, лошадей, которые паслись на склонах холмов, песни пастухов. Но она была еще молода и в один прекрасный день взяла зеркало и привела в порядок волосы. Когда Коджа сказал ей, что им пора отправляться ко двору Гайхату, Кокечин согласилась, и они пустились в путь.

Резиденция наместника ильхана находилась в Тебризе. Коджа попросил венецианцев сопровождать их. Так как Тебриз находился на пути в Европу, они охотно приняли предложение. Свита уже успела отдохнуть после морского путешествия. Исполненные лучших надежд, все отправились в путь. По персидской земле двигался огромный караван: всадники на конях, паланкины, мерно раскачивающиеся на спинах мулов, тяжело навьюченные верблюды. Золотая пайцза великого хана повсюду обеспечивала венецианцам помощь, поддержку и охрану. Их багаж везло пять верблюдов. Самые крупные драгоценные камни купцы из предосторожности зашили в свои невзрачные дорожные одежды. Караван благополучно добрался до Тебриза, и Гайхату принял путников с большим почетом.

Красавицу Кокечин со всей ее свитой отправили к сыну Аргуна, который во главе шестидесятитысячного войска охранял восточные границы Персии, опасаясь нападения врага.