Удушенный (ЛП)

Хотя Ноа все равно выигрывает большинство гонок. Комментаторы считают, что Ноа может быть лучшим в нашем поколении и в истории Формулы-1. Фанаты одержимы им, посещая гонки с огромными плакатами, некоторые из которых включают женские номера. Они часами стоят в очереди, чтобы он подписал их вещи. Сиськи не включены.

Мой брат и Ноа болтают, а я вставляю случайные комментарии, которые в лучшем случае выходят полушутливыми. Ноа и его близость отвлекают меня. От его смокинга у меня кружится голова, от его плутовской улыбки у меня мутится внутри. К счастью, Санти ничего не замечает. Я скоро расскажу ему, потому что не могу больше лгать.

Вскоре после этого мы с Санти укладываемся пораньше, желая выспаться перед квалификацией.

Впервые за долгое время я остаюсь с Санти, потому что он признался, что ему одиноко. Он так много делает для меня, а я лгу ему, скрывая секрет, о котором он должен знать.

Я не сомкнула глаз. Вместо этого я ворочаюсь и ворочаюсь, так и не найдя удобного положения. Оказывается, сон — это для невинных.

— Мне не нравится, как он на тебя смотрит, — рычит мой брат, делая очередной глоток пива. Ноа смотрит на нас через пит-лейн, улыбается и поворачивается к человеку, с которым разговаривает.

Ноа не умеет держать себя в руках. Он уже дважды разговаривал с нами на этом детском мероприятии — гонке по сбору средств для детей, больных раком. Когда мы с Санти запрыгнули в два карта, Ноа решил присоединиться, заявив, что хочет провести время со своим товарищем по команде.

Предпочтительно с товарищем по команде, с которым он проводит ночи.

И будь он проклят за то, что заставил мое сердце растаять на асфальте, когда он играл с детьми, подбрасывая их в воздух и ловя. Совершенно отцовский поступок, который делает мои яичники счастливыми.

Мой брат смотрит на него, вскинув темные брови, его пальцы сжимают бутылку пива.

Он бросает взгляд на меня. Черт. Я забыла, что он вообще что-то сказал.

— Он на всех так смотрит. Не раздражайся. — Я делаю глоток своей воды, желая вместо этого выпить пива Санти.

— Нет, он не смотрит. Его взгляд задерживается на тебе слишком долго. Я могу сказать ему кое-что, потому что ты моя сестра, а он мужчина, которому нужно держать свои руки при себе.

Мой брат опоздал со своей угрозой на пятьдесят оргазмов.

— Ты оправдываешься, потому что хочешь понравиться ему, но у вас обоих глупое соперничество.

Кто-то может назвать это натяжкой, но они сблизились из-за текилы. Если это не говорит о будущих друзьях, то я не знаю, что говорит.

Он ворчит себе под нос. — Слава Богу, что тебе не нравятся такие парни, как он.

Должна ли я бояться того, как часто моя грудь сжимается рядом с Санти?

— Почему? — шепчу я.

— Тебе действительно нужна другая причина, кроме того факта, что он трахает все, что ходит?

Мне не удается скрыть, как мое тело содрогается, но он не замечает этого, слишком увлеченный разглядыванием Ноа. Слова Санти пробивают мою броню и оставляют истекать кровью.

— Ну, люди меняются. Я не хочу осуждать его, когда он был добр ко мне в этом сезоне. — Я наклоняю подбородок и скрещиваю руки. Люди могут пройтись по вашему сердцу, только если вы им это позволите.

Санти издал горький смешок. — Это одна из причин, почему я люблю тебя. Ты невинна и доверчива к миру и людям в нем. — От его слов мое сердце сдувается, как воздушный шарик.

— Может быть, тебе нужно больше доверять своему товарищу по команде, а не искать в нем все плохое. Ты можешь кое-чему научиться у меня. — Ух ты. Я понятия не имею, откуда взялись эти слова.

Санти смотрит на меня, не мигая и не двигаясь. Он меняет тему, допив остатки своего напитка. Но воздух вокруг нас остается тяжелым, темное облако нависает надо мной, чувство вины бьет как град.

34

НОА

Мне потребовалось все, чтобы не взорваться. Я скрежещу зубами и сжимаю кулаки, пока мои ноги топают по тротуару, сталкиваясь лицом к лицу с моим отцом.

И смотрите, он привел с собой съемочную группу.

— Ноа, как раз тот человек, которого я искал. «Sports Daily» хочет сделать обо мне специальный репортаж, приуроченный к двадцатой годовщине моей последней победы на чемпионате мира. — От его зловещей улыбки у меня по позвоночнику пробегает холодок, словно мои нервы знают, какой он мерзкий кусок дерьма.

Я киваю головой, как будто мне есть до этого дело. Камеры снимают меня, не позволяя скрыть, что я хмурюсь от нежелательного внимания, в отличие от любого вида съемок Майи. Мой отец удивляет меня, возвращаясь после того, как я высказал ему все во время нашего ужина месяц назад. Он не обращает внимания на то, что я сказал ему держаться от меня подальше, потому что он никогда не делает ничего из того, о чем я прошу. Мне повезло. Похоже, умение слушать досталось мне от отца.

— Волнуешься перед завтрашним Гран-при Бразилии? — Его яркая улыбка не достигает его глаз.

— Конечно. — Мои губы остаются поджатыми, ни капельки не заинтересованные в этой беседе.

Я успеваю отойти на шаг, прежде чем он притягивает меня к себе, его толстая рука обхватывает мои плечи и удерживает на месте.