Удушенный

Мой член легко входит и выходит из нее, ее возбуждение покрывает меня. Я увеличиваю давление и темп. Торопливые толчки соответствуют моему ограниченному чувству контроля, становясь с каждым толчком все более торопливыми. Мое сердце быстро бьется в груди. Я взорвался внутри нее с ревом наслаждения, мой позвоночник покалывает от разрядки. Я лениво толкаюсь, пока у меня ничего не остается.

Мое тело расслабляется, и я ложусь на нее сверху, мы оба переводим дыхание.

– Мне кажется, что каждую неделю ты вычеркиваешь год из моей жизни, – хрипит ее голос.

– Хорошо проведенный год.

Ее грудь вздрагивает подо мной, и я улыбаюсь ей в шею.

Мы оба заботимся о себе. Я помогаю ей пригладить волосы, а она поправляет мой галстук-бабочку. Мы с ней отличная пара.

– У меня есть последняя просьба. – Я хватаю ее за руку. Она смотрит на меня, ее любопытство очевидно. – Ты потанцуешь со мной?

Она с энтузиазмом кивает головой, одаривая меня лучезарной улыбкой.

Я открываю приложение для прослушивания музыки на своем телефоне и кладу его на один из столов. Песня Томаса Ретта «Die a Happy Man» звучит через крошечные динамики, достаточно громко, чтобы мы могли ее услышать. Я хватаю ее за руку и тяну ее в сторону пустого места. Положив одну руку ей на посяницу, а другой обхватив ее руку, я покачиваю нас в такт музыке.

Это лучшее, что я могу предложить на данный момент, поскольку мы пока не можем танцевать вместе на публике. Этот момент кажется подходящим после секса, который мы разделили, ее голова лежит на моей груди, пока мы двигаемся по кругу. Я целую ее макушку, прежде чем покружить ее.

Она беззастенчиво откидывает голову назад и испускает знойный смех. Я поставил себе цель смешить ее так каждый день до конца жизни. Она превращает меня в сопливого ублюдка, который ничего не может с собой поделать, бесконечно ища способы сделать ее счастливой и удовлетворенной.

Я набираюсь смелости, пока песня продолжается, потому что хочу дать ей знать. Потому что я не хочу, чтобы еще один день прошел без того, чтобы она это услышала.

– Я люблю тебя. – Мой голос прорывается сквозь музыку.

Майя всегда кажется мне красивой. Но в тот момент, когда я признаюсь ей в любви? Она дарит мне самую великолепную улыбку, которую я когда-либо видел, и которая предназначена только для меня.

Я постоянно повторяю это. Но эту улыбку я никогда не забуду.

–Я тоже тебя люблю. – Ее голос разносится над сладкой мелодией.

Я притягиваю ее к себе после того, как она произносит три слова, которые я хотел услышать уже несколько недель, запечатлевая этот момент в памяти.

33

МАЙЯ

Бразилия. Родина возлюбленной Ноа, Адрианы Лимы.

Я шучу. Больше никаких горьких чувств по поводу этого комментария, ведь «Текила говорит» была несколько недель назад. Я более зрелая. К тому же, Ноа любит меня. Еще в бальном зале он застал меня врасплох, выглядя взволнованным, когда произносил эти три слова. Теперь и дня не проходит без них.

Ложь брату о моем нынешнем местонахождении наводит на меня ужас. Сегодня утром я сообщила ему, что лечу в Бразилию раньше, чем ожидалось, вместе с Софи, сказав, что мы хотим вместе осмотреть Рио-де-Жанейро перед следующим Гран-при. Моя ложь не так уж далека от правды. Видите ли, я в Рио-де-Жанейро... но на самом деле я здесь с Ноа.

Шокирующе. Я знаю.

Но у нас есть неделя отдыха между последней гонкой и Гран-при Бразилии. Мы приехали в страну раньше, наслаждаясь поездкой, которую он запланировал. Он показывает мне, как он заботится обо мне, делает приятные вещи, которые заставляют меня ценить его еще больше. Например, покупает мне все шоколадные батончики, когда у меня начались месячные и секс был исключен. Или как он приготовил сангрию, когда я затосковала по дому, что привело к тому, что мы напились и сыграли еще один раунд в «Две правды и одна ложь».

Я ношу с собой камеру, пока мы бродим по бразильским улицам, снимая личные моменты нашей жизни. Ничто не сравнится с суетой и шумом большого города. Ноа проявляет интерес к моей камере, просит людей сфотографировать нас, утверждая, что ему нужны воспоминания о нашей первой совместной поездке. Он ненавидит все камеры, кроме моей собственной. Я не могу представить, каково это – быть знаменитым и не иметь возможности наслаждаться уединением.

Мы оба одеваемся в настоящее время инкогнито, потому что избегание поклонников стало нашей новой дневной работой. Я не хочу, чтобы наши фотографии появлялись в Интернете. По крайней мере, не идентифицируемые, поэтому я поручила себе ответственность за наряды.

– Действительно ли необходимы фальшивые усы? Они какие-то колючие. – Ноа чешет лицо уже в четвертый раз за сегодня. Мне неприятно это говорить, но усы ему не идут, особенно такие, как эти.

– Прекрати жаловаться. Это на мне футболка команды Альбрехта. Они худшие во всей Формуле-1, так что мне достался короткий конец спички.

Его горловой смех заставляет меня хихикать вместе с ним.

Ноа постукивает по краю моей шляпы. – Я сказал тебе надеть парик. Ты отказалась.