Уездный город С***

Потом едва вздрогнула одна из елей, уронив щепоть старой хвои, жёлто-бурый опадок у самого комля шевельнулся, будто кто-то по нему топнул. А в следующее мгновение взгляд поручика уловил на том месте небольшую, в пол-аршина, лохматую фигурку неясных очертаний.

— А что, добром бы ты явился? — хмыкнул поручик, вглядываясь в странное существо и, к собственному удивлению, не ощущая при виде диковинки ни малейшего беспокойства или недоумения.

Верно говорят, что человек привыкает ко всему. День прошёл, а Титов уже преспокойно ведёт беседы со сказочными существами.

— А ты бы попробовал для начала, — не сдался неведомый собеседник.

— Ладно, не ворчи, — примирительно проговорил Титов. — Извини, в следующий раз сначала попробую по-другому, это просто с непривычки.

— Тебе чего надо-то? — вроде бы смягчился лохматый, даже приблизился, позволяя лучше себя рассмотреть — насколько это вообще было возможно при его наружности. Он словно весь состоял из густой пакли нечёсаных волос, из клубка которых торчал только длинный крючковатый нос да поблёскивали тёмные круглые глаза.

Брамс опустилась на корточки, чтобы получше рассмотреть странное существо, и Титов последовал примеру спутницы, даже протянул руку для пожатия, не вполне, впрочем, понимая, как именно собеседнику надлежит на него отвечать.

— Для начала неплохо бы познакомиться. Это Аэлита, я — Натан, мы… середник или середники, не знаю уж, как правильно.

— Да вас-то всякая собака уже знает, — проговорило существо с деланым пренебрежением. Однако скрыть удовольствие от такого серьёзного приветствия всё равно не сумело, осторожно протянуло лапку и легонько пожало указательный палец мужчины — как раз хватило размера крошечной шестипалой ладошки, гладкой, твёрдой и холодной, как обструганная деревяшка. — А я шишок. Теперь. Жихарем был, а как хозяин дома помер, так вот и одичал, — он выразительно поскрёб лапкой лохматое пузо. — Ждал всё, может, найдётся какая родня у старика, да без толку. А сейчас вон и вообще неясно, чего будет. Дом, ироды, поломали, небось и деревья скоро попилят… Один подвал и останется!

— Так, наверное, новый дом отстроят, — предположил Титов. — Считаешь, тебе там места не найдётся?

— Новый дом это хорошо, — задумчиво протянул шишок. — Слушай, может, ты, как середник, и поспособствуешь, а? А то ж я тут совсем зарасту, озлоблюсь, речь человечью забуду… Мы, шишиги, народ зловредный. Это я, поскольку из жихарей, еще туда-сюда, не до конца всё забыл.

— Попробуем что-нибудь сделать, — задумчиво кивнул поручик. — А тебе прямо жилой дом нужен? Или, ежели лавка какая будет или присутственное место, тоже сгодится?

— Жильё бы конечно лучше, — протянул тот. — Но я непривередливый. Лавка даже безопаснее дома, а то привезут с собой новые хозяева своего домового, ну как характерами не сойдёмся?

— Понятно, — кивнул Натан. — Посмотрим, чем тебе можно помочь.

Никакой сложности решение проблемы диковинного существа не представляло: приличный участок земли в старой части города по всем признакам не мог долго пустовать. Титову подумалось, что именно присутствие шишка помешало скорейшему решению вопроса, однако вслух высказывать эту идею он не стал, а то обидит ещё ненароком.

— Погоди, а случайно не ты ли здесь за всем наблюдал? — предположил поручик. — Не позволил тогда мальчишкам влезть и взорваться и нам фору дал перед взрывом?

— Чего дал? — удивился шишок.

— Время убежать. Уж очень странно взрыв выглядел.

— А-а, всё-таки заметил! — с удовольствием протянул тот. — Я. Мальчишки что, их отогнать просто, а с вами бы я не сладил, всё равно бы двери открыли. Почувствовали бы загодя — и вмешиваться не пришлось, но вы ж еще совсем не в силе были, куда уж.

— Спасибо большое, ты нам жизнь спас, — прочувствованно проговорил Натан.

— Да ладно, чего уж там, — отмахнулся шишок, а сам даже малость раздулся от гордости. — Покойники — та ещё гадость. Говорю же, я ведь не урождённая шишига, мне это всё неприятно.

— А ты не хочешь перебраться куда-нибудь в другое место? — предложила Брамс. — Мы бы, наверное, помочь могли, да? А то стройка — это ведь в любом случае не быстро.

— Нет, куда я пойду, — с лёгкой ворчливостью отозвался лохматый. — Я тут народился, я тут прижился, лучше уж подожду.

— Слушай, а ведь ты всех видел, кто сюда приходил, так? Скажи, много их было? Не считая мальчишек, конечно.

— Ну баба была, часто приходила. Молодая, — задумчиво проговорил шишок.

— И что делала?

— В подвал спускалась и дальше куда-то уходила — я в те коридоры не ходок, ты это у кого другого спрашивай. И не возвращалась. Видать, иной выход имела.

— Одна? Ни с кем здесь не встречалась?

На этом месте дух замялся, немного сдулся, сделавшись как будто меньше и тоньше, и наконец проговорил неуверенно:

— Был кто-то, он же и бомбу снарядил, да вот кто — не скажу.

— Почему? — озадачился поручик.

— Прятался он, — вздохнул шишок. — Сильный, гад. Одно только скажу: ненашенский, чужой.

— Я правильно понимаю, это был не человек, а кто-то из навьев? — нахмурился Титов.