Угадай кто

Некоторое время назад…

Она крепко сжала приглашение, и карточка сложилась пополам. Рановато пришла, даже слишком, не могла усидеть дома. Но – надо следить за входом и выбрать удобное время, чтобы начать действовать.

Умом она понимала: это плохая идея. А если вышибалы знают ту женщину? Знают, как она выглядит? Что тогда? Вызовут полицию? И что она станет делать? Поднимет лапки вверх, скажет: «Попалась» – и отправится восвояси? Слишком много поставлено на карту.

Вряд ли они ее знают. Кровь из носу нужно попасть внутрь.

Это же просто. Подождать, когда соберется больше народу. И тогда никто ее не заметит. Даже если кто и знает. Вышибалы будут уже под мухой, бдительность ослабнет. Да на нее никто внимания не обратит. Проскочит.

Она посмотрела на часы. Нет, еще рано, слишком рано. Надо переждать в кафе напротив. Еще только начало шестого, а вечеринка начнется не раньше восьми. А по негласным правилам народ вряд ли соберется раньше десяти.

Она заказала кофе и стала ждать.

Проверила, работает ли диктофон: включила, выключила. Аккумулятор заряжен полностью. Покончив с этим, открыла ноутбук и без особого интереса принялась смотреть видео на «Ютубе», продолжая размышлять. Поначалу попадались ролики в тему – проклятое шоу, его самодовольная рожа, он разыгрывал из себя крутого на фоне всех остальных, аудитория смотрела ему в рот, ловила каждое слово. Но она быстро перешла на материалы с боковой панели: десять английских гостиниц с привидениями, ремиксы мультика «Нян Кэт», смешные штучки, которые вытворяют грудные детишки, – в общем, все, на чем держится Интернет, что движет его на бесконечном пути к разрушению мира. Однако в этом участвовала и она сама – ведь и она была зачарована этим дерьмом, как и весь мир. Иногда посматривала в окно и видела, что в клуб еще никто не явился.

В семь часов кафе закрылось. Она спросила, нельзя ли еще посидеть, но, поскольку за целых два часа заказала всего одну маленькую чашку кофе, поняла, что лучше ретироваться. Пришлось переместиться в паб, немного подальше, заняв там местечко у окна. Клуб отсюда был виден, но уже не так хорошо.

Она заказала диетическую колу и снова достала из кармана диктофон. Выключила и включила. Лампочка загорелась. Все в порядке.

Во всем виноват Интернет. Без него этот гад не стал бы телевизионной сенсацией – большинство населения понятия бы не имело о его существовании, поскольку в девять часов утра все телевизоры выключались и народ дружно валил на работу. Но настал век интернета, и любую передачу теперь можно порезать на куски и сунуть в Сеть: хочешь – смотри онлайн, хочешь – пересылай, обменивайся и вывешивай для просмотра, что и делали миллионы пользователей. Здесь был его дом родной, хотя построил его не он. Телевизионный канал сделал его собственный сайт, где вывесили клипы из шоу. Его канал на «Ютубе» быстро заполонили десятиминутные сюжеты: «Знаменитые рогоносцы», «Вся правда о тебе», «Спать с кем попало». Аудитория набралась – ничего себе, восемь миллионов подписчиков, и эта масса росла как снежный ком, всем очень нравился его фирменный стиль юмора в стиле Шерлока. Если, конечно, можно представить, что Шерлок – полнейший придурок. Большая часть его разоблачений к правде не имела никакого отношения. Он был сыщиком, который, если честно, абсолютно не способен ничего сыскать. Зато он был известной личностью – звездой телеэкрана, звездой Интернета, а все остальное не имело значения. Он был всегда прав, даже если совершенно не прав.

Небо уже темнело, она убрала ноутбук, еще раз убедилась, что внешний микрофон диктофона работает. Записала себя, прочитав вслух текст, что был на подставке для кружки с пивом: «Слепой хамелеон все равно меняет цвет, чтобы слиться с окружающей средой». Проиграла. Звучит хорошо. В клубе, конечно, будет шумно, но она надеялась, что нужные голоса прибор возьмет, если держать его поближе к говорящим. И она это сделает. От этого слишком многое зависит, нельзя совершить ни малейшей ошибки.

Прошло всего две недели с тех пор, как… с тех пор, как… Многие называли это трагедией. Трагедия… звучит так холодно и сухо. Возможно, именно потому все и прятались за этим словом, хотели держаться подальше от случившегося. Но она-то не хотела. Ей хотелось понять причины произошедшего. И она была готова к этому. Больше всего ее подпитывала злость – именно злость заставляла ее вставать по утрам с кровати, злость сопровождала ее в течение дня. Брат терпеть не мог, когда она злилась, он по глазам замечал, когда злость охватывала и пожирала ее изнутри. Брат любил повторять: нельзя допускать, чтобы злость овладела тобой, всегда надо уметь вовремя остановиться, пока не поздно.

Но брат погиб, а она жива. А виноват в его смерти Морган Шеппард.

И вот сейчас она сидит в пабе и злится. Страшно злится. Но ничего, средства у нее найдутся. Она уже почти журналист, диктофон с микрофоном имеются. Она готова.

Потому что она жива и не понимает, чего ради должен был умереть он.