Угли "Embers" (СИ)

— Я должен знать, что это сработает, дядя!

— А если нет? — вспыхнул Айро. — Я уже потерял сына, я не потеряю и тебя тоже! Если тебе повезет, тебе никогда в жизни не придется пользоваться этим движением!

«Он разозлился. Он никогда не злится». Зуко стиснул кулаки, не собираясь отступать.

— Когда это мне везло, дядя?

Между ними повисла напряженная тишина, пока золотой взгляд воевал с золотым взглядом.

— Нет, — твердо сказал Айро, и каждое его слово было словом Дракона Запада. — Ты не готов.

«Мне это надо!» Изгнанный принц с трудом удержался, чтобы не прокричать это. «Мне это надо, дядя. Мне надо победить. Мне надо одолеть её!

… Мне надо быть достаточно хорошим. Хотя бы раз».

Дышать. Он проглотил гнев, даже если от его сцепленных пальцев валил дым.

— Азула гонится за нами, дядя. Если она приведет войска, если нас разлучат… — Зуко через силу сглотнул, его гордость жгла его, подобно кислоте. — Если она добьется этого, я в любом случае покойник.

«Я недостаточно хорош, чтобы одолеть её. И никогда не был. Всё что я могу — оставаться в живых.

Всё, что мы можем — это бежать».

Так нечестно. Так просто нечестно. Ярость пылала в нем, как лава, требуя выхода…

«Честно не было никогда», — напомнил себе Зуко, подавляя гнев. — «Мне всё равно. Я сам построю свою судьбу. Чего бы это ни стоило».

Дядя вздохнул, его злость схлынула как вода, оставив его измотанным и усталым.

— Ты приводишь хорошие аргументы, принц Зуко. Я подумаю над ними.

Зуко с облегчением выдохнул.

— Спасибо, дядя…

— Нет, — Айро резко взмахнул рукой, оставив дымный след. — Если ты хочешь, чтобы я рисковал твоей жизнью, это право нужно заработать! Ты будешь тренироваться. Ты будешь слушать меня. И в кои-то веки ты будешь ждать, пока я не скажу, что ты готов!

Потрясенный, Зуко сглотнул комок в горле. Дядя Айро всегда был спокоен, всегда сохранял контроль. Видеть, как он практически зажег огонь, даже не думая об этом… Он вздрогнул.

Айро в очередной раз вздохнул.

— Мы устали, — продолжил он, уже тише. — Целитель или нет, вчерашнее сражение истощило бы даже закаленных солдат, не говоря уже…

— Не надо ничего объяснять, дядя, — закусив губу, Зуко поклонился, как ученик перед учителем. И постарался не отпрянуть, когда руки Айро сомкнулись вокруг него.

— Я люблю тебя, племянник, — тихо проговорил Айро. — Я недостаточно часто тебе об этом говорю. Если бы я мог, я бы вечно стоял между тобой и опасностью. Но ты прав. Я не могу. — Он поднял руку, взъерошив непривычные короткие волосы. — Я могу только научить тебя защищаться и молиться.

Рука дяди в его волосах должна была успокаивать. Так-то оно так. Но почему-то становилось ещё хуже.

Отсутствие привычного веса собранных в хвост феникса волос. Ветер не холодит выбритую кожу. Одежда, не предназначенная для того, чтобы носить её вместе с броней. Она даже не была красного цвета. Ни вкуса соли, ни угольного смога, ни корабельной качки под ногами…

Ничто в мире не было таким, как должно было быть. Ничто.

— Прости, дядя, — Зуко задохнулся, ненавидя слезу, скатившуюся из его здорового глаза. — Если бы я не преследовал его на полюсе, ты бы не связался с Джао. Наш экипаж не был бы… Тебя не назвали бы предателем… — он проглотил колючий ком, его слова были еле слышны. — Я просто хотел вернуться домой.

— Знаю, племянник, знаю. — Смешок у его плеча. — Думаю, ты недооцениваешь лейтенанта Джи. Наш экипаж уже видел Аватара во всей его мощи. Если у кого и был шанс пережить его ярость, так это у них, — Айро отстранил его и кивнул головой. — Идем. До наступления темноты мы можем уйти довольно далеко.

***

«Начинается».

Лежа без сна под теплым боком Асахи, Айро взглянул на своего племянника. Свернувшись калачиком, Зуко хмурился даже во сне, сжимая и разжимая в руках подстилку.

«Я просто хотел вернуться домой».

Зуко знал. Пока он не признался себе в этом, но он знал.

«Мы никогда больше не сможем вернуться домой». Айро грустно улыбнулся. «Может быть, мне стоит чаще почти умирать от рук Азулы».

Однако он сомневался, что дела шли бы так хорошо, если бы Зуко не смог исцелить его. Азула выиграла физическую битву, но Зуко забрал у неё победу. Это придало ему сил, дало позицию, на которую он мог встать и быть уверенным в себе, когда, казалось, весь мир рушился на части.

«Так и будет».

Всю свою жизнь Зуко старался угодить отцу. Заработать неимоверными усилиями одобрение, которое Азула получала одним фактом своего существования. Признать, что они не смогут вернуться домой, значит признать поражение, признать, что он никогда не мог — и никогда не сможет — выжать хоть каплю любви из каменного сердца Хозяина Огня Озая.

«Я люблю тебя, Зуко. Как бы я хотел, чтобы этого было достаточно».

Тщетное желание. Первая любовь и верность ребенка принадлежат его родителям, всегда. И хотя от солдат требовали ставить на первое место повиновение приказам командира, Хозяин Огня являлся командующим кронпринца, в изгнании тот был или нет.

«Признание правды разобьет сердце моего племянника».

Но разобьет ли оно его верность? Это было главным вопросом.