Угодный богу

Некоторое время после она стояла неподвижно и смотрела на статую оракула, которой была обязана всем, что теперь обрела. В ее ушах опять звучал голос, прогремевший над толпой в тот день, когда она оказалась у храма Амона. И тут к звукам воспоминаний подмешался едва уловимый, но вполне реальный шорох. Кто-то неслышно подкрался и встал за плечами. Но как ни бесшумны были шаги, Нефру обернулась.

Ничуть не смущенный этим, верховный жрец молча улыбался, глядя на супругу божественного.

Нефру заглянула в его зрачки, а потом медленно и спокойно повернулась к статуе, хотя в ее движениях чувствовалась напряженность.

– О, прекраснейшая царица! – вкрадчиво зашептал над самым ухом верховный жрец. – Твои дары бесценны, и бог Амон-Ра взамен на них дарует тебе вечную любовь и молодость на земле Нембаатра.

– Благодарю тебя, мудрый Такенс, – смиренно отвечала Нефру. – Цари Египта нуждаются в покровительстве Амона, защитника восемнадцатой династии.

– О, прекраснейшая из женщин, царица Обеих Земель, защита Амона неколебима. Но, – верховный обошел Нефру кругом и встал к ней лицом к лицу. – Бог Амон-Ра, сделав тебя, самую достойную, женой своего божественного сына, хочет, чтобы я, его слуга, передал тебе его священную волю. Он повелевает мной.

Взгляды пожилого жреца и юной царицы встретились, как два клинка.

– Обещай, о подобная богине неба, следовать воле Амона-Ра! Бог-создатель ждет от земной царицы повиновения. Дай клятву исполнить его божественную волю.

– Скажи мне эту волю, мудрый Такенс, – ровным голосом попросила Нефру.

Верховный некоторое время медлил, ступая взад-вперед подле жертвенника, сияющего золотыми царскими слитками и драгоценностями и, в конце концов сказал:

– Ты знаешь, о царица, что твой божественный супруг провел в этом храме большую половину своей жизни?

– Да, Такенс, – ответила Нефру.

– Он не знает света, – продолжал жрец. – Не знает людей, политики, порядка ведения войн и мирных дел. Он жил в стенах святилища, обо всем спрашивая совета у наставников. Он слаб и нуждается в помощи. Но он горд и сейчас для него унизительно слушать советы, хотя самые мудрые люди Египта охотно помогли бы ему. Даже я, его верховный сановник, не смею поправить моего повелителя. Трудно владыке. Амонхотеп запутался и растерялся. В теперешнем положении никто не может ему помочь, ибо ни с кем он не считается. Да, никто… – повторил верховный жрец и опять посмотрел на Нефру. – Никто… кроме тебя. Ты должна помочь ему.

– Чем, о мудрый Такенс? – царица была в ту минуту так открыта, так, казалось, готова помочь мужу, что верховный принял это за свою победу.

– О, супруга божественного! Я смею просить тебя о маленьком деле. Необходимо содействие нам, людям бога.

– Что я должна предпринять?

– О, прекраснейшая! Ты часто ходишь в этот храм. Ты будешь всякий раз рассказывать мне о том, что говорит тебе и своим людям фараон, чего он хочет, какие у него планы и мысли о политике. Не желает ли он завязать войну, нарушив мирную традицию последних десятилетий? В твоих действиях не будет ничего дурного. Ты обо всем сообщишь мудрецам Амона, а они найдут хорошее решение, которое ты под видом собственных мыслей передашь фараону Египта, да живет он вечно! Он не будет знать, откуда идет совет, и радостью ухватится за него. Самолюбие владыки не будет сковано ощущением зависимости от кого-либо, а в стране начнется эпоха процветания, благодаря мудрости прекраснейшей царицы!

– Ты действительно не зря называешься мудрым, о Такенс! – отвечала Нефру с большим почтением.

Жрец, с видом человека, заслуженно польщенного, слегка поклонился царице.

– Амонхотеп не зря остановил выбор на тебе, – продолжала она. – Но он вовремя понял тебя! – голос ее вдруг зазвенел. – Амон-Ра-несут-нечер твоими устами хотел заставить меня предать моего мужа, человека, которого я люблю так, что ради него готова умереть самой страшной смертью! Пусть же бог-создатель будет терпим к прихотям влюбленной женщины. Я говорю тебе, его слуге, чтобы ты передал Амону-Ра мой ответ. Я не стану выдавать жрецам планы мужа. Я все сделаю для того, чтобы убрать от него подальше благочестивых шептунов, коварство которых поистине всепроникаемо. Пусть Амон-Ра гневится на меня, но я никогда не дам клятвы исполнить ту волю, которую он высказал через тебя, о Такенс!

Она жестко уперлась взглядом в верховного жреца. Тот попытался ответить тем же, но не выдержал и отвернулся.

– Как угодно, царица. Я лишь думал, что ты богобоязненна и умна. Значит, я ошибся, – добавил он, спустя несколько мгновений.

– Нет, мудрый Такенс, – возразила Нефру. – Я простая крестьянка, на которую бог Амон возложил бремя стать супругой властителя великой страны. Я не рождена для подслушивания, я не подхожу вам.

И она быстрыми шагами вышла из храма.

Только теперь верховный сбросил маску кротости и заскрежетал зубами от злости.

– Ничего, о прекраснейшая! Ты выполнишь волю Амона. Или умрешь! – добавил он медленно.

Носилки царицы двигались прочь от храма. И никто из свиты не оборачивался на ипет-исутское чудо Амона, оставшееся далеко позади.

Китай.