Угол

Струйка холодной воды стекала по моей руке к локтю раздражающим холодным ручейком. Весь пластик лобового стекла был истерзан мелкими колючими шариками воды и сейчас больше всего напоминал старые наручные часы со стеклом из плексигласа, исцарапанным и истертым временем до такой степени, что уже трудно было различать стрелки.

Ана невозмутимо рулила, не отрывая взгляда от планшета — единственного средства для ориентирования в пространстве. Я напряженно думал, стоически терпя щекотную воду. Впереди целая ночь полета — надо было что-то делать с пробоиной прямо сейчас. Я сомневался, что удастся заткнуть это неровное даже не отверстие, а разрыв, выгнутый внутрь, каким-нибудь кляпом. Если бы можно было его выгнуть обратно, то стало бы намного проще. Я посмотрел на мою скелле — та невозмутимо рулила рыскающей и болтающейся машиной, но выглядела немного уставшей.

— Ты как себя чувствуешь? — спросил я.

— Укачивает, как на яхте в шторм. Еще немного, и рулить будешь сам — я в хвост.

— Меня тоже немного мутит. Потерпи, я попробую заделать эту дыру.

Ана с любопытством посмотрела на меня:

— Как ты ее заделаешь?

— Нагрею. Надеюсь, что удастся выгнуть на место, а может, даже и сварить.

— Сварить? Не понимаю, ты что, ее варить собрался?

— Это земной термин — потом объясню. Чего там с высотой?

— Крюк вверх тормашками и три кружочка.

Две тысячи — перевел я про себя. — Держи так, — добавил уже вслух и раскорячился, упираясь руками и ногами во все, что возможно, в попытке зафиксировать себя на месте.

— Ань, тронь меня магией, пожалуйста. Только не сильно.

— Зачем это?

— Мне энергия нужна, а тянуться до звезды неудобно — руки заняты.

— Чего-то мне стало интересно! Даже блевать уже не хочу! Объяснись.

— Блин, Ань, не вовремя! Давай дырку заделаю — потом все объясню! Чего тебе, жалко?

Скелле было уставилась на меня вопрошающим взглядом, но самолет вильнул, она вынужденно вернулась к планшету. Я, раскорячившись как паук в паутине, замер, ожидая ее. Веточка одуванчика шевельнулась, едва тронув меня по лицу.

— Сильнее. Чуть-чуть.

На мгновение одуванчик отвердел и замерз, как будто это был не пушистый цветок, а стеклянная ломкая люстра, и тут же я почувствовал, как знакомый жар согревает мое тело, даря мне неописуемый дискомфорт из-за разницы между реальностью и воображением.

Натренировано я начал спускать тоненький ручеек тепла на выгнувшуюся бугром смолу лобового стекла. Пальцы руки, которыми я пытался сдерживать бьющий через стекло фонтанчик, почувствовали стремительно греющийся пластик, и я вынужден был отдернуть руку. Крохотный гейзер тут же радостно плюнул мне в лицо горячим паром пополам с кипятком. Зашипев от раздражения, я придавил разогретый участок пластика пальцем, замотанным тряпкой, и тот послушно выгнулся на место. Фонтанчик фыркнул в последний раз и, зашипев, исчез. Я отодвинулся от стекла, любуясь сделанной работой и баюкая оставшуюся изрядную долю жара, достаточную, чтобы расплавить полтонны такой смолы. Немного изменив позу, я прицелился на самую крупную трещину поблизости и повторил операцию. Та успешно заварилась, но пластик вокруг зоны термического воздействия помутнел, и теперь вместо трещины на стекле красовалась короткая белесая непрозрачная полоска.

Через полчаса все было закончено. Пластиковое стекло дедушкиных часов теперь выглядело не просто исцарапанным до непрозрачности, но и было разрисовано там и сям белыми пятнами, оставшимися от нагрева. Я, облегченно выдохнув, плюхнулся на пассажирское сиденье и зашипел — оно все было мокрым.

— Я больше не могу. Мне надо, — сдавленно пробормотала Ана и устремилась в корму самолета. Спешно пересев на место пилота, я выровнял радостно завертевшийся самолет и, не думая, сбросил оставшуюся энергию за борт и в сторону — никаких визуальных эффектов, самолет лишь качнулся, но кто его знает, из-за чего.

Сразу же стало легче, но минутой позже я понял, что меня тоже укачивает. Ужасно раздражал светящийся шарик. Но мне, судя по всему, предстояла еще генеральная уборка, а без света сделать ее будет затруднительно. Я посмотрел на светляка — любопытно было бы поиграться с ним, смогу ли я найти способ взаимодействия? Самолет едва не развернуло боком, и лишние мысли быстро вылетели из головы.

21

Утро. Такое долгожданное! Оно встретило меня под самый конец моей вахты. Провозившись полночи с экстренным ремонтом и уборкой, я отрубился мгновенно и совершенно не слышал таймер, зовущий меня на смену. Ане тоже было не сладко — фактически на нее выпала самая мрачная целиком ночная вахта под штормом и сильнейшей болтанкой. Ее сильно укачало, несколько раз она, сбросив тягу, убегала в корму, буквально перешагивая через меня, но я этого даже не заметил — спал как убитый.