Угол для дерзкого принца

– Она не может быть вашей женой!!! – перебивая его, разъяренно завопила леди. – Она заняла мое место!!!

– Бред, – отрезал мой муж. – Место рядом со мной уже много лет принадлежит Элгинии, а вам я не давал никаких обещаний. Более того, мы никогда не встречались и даже не разговаривали. С чего вам взбрело в голову, будто я вам что-то должен?

– Ее величество Ютенсия! – Савилла и слышать не желала никаких разумных доводов. – Она говорила… обещала мне! Я все сделала, как она велела… Вы должны исполнить ее слова!

– Разве я раб? – в злом изумлении приподнял бровь Райвенд. – Или в нашем королевстве есть закон, позволяющий распоряжаться судьбой детей, как куском ткани? И не смейте больше упоминать мою мать! Ее величество даже не подозревала, как нагло и ловко управляет ее действиями и помыслами ваша подлая и жадная матушка!

– Но моей матери никогда не было во дворце! – на миг опешила настырная леди. – Она почти безвыездно живет в своем поместье…

– Он имеет в виду вашу настоящую мать. – Эстен некстати вмешался в спор, за которым окружающие следили горящими от любопытства глазами. – Ту, что отказалась от новорожденной дочери, подсунув на воспитание бедным родичам.

Зал замер, затаив дыхание, но по задумчивым взорам лордов и прикушенным губам дам было понятно, что они срочно переосмысливают давно известные события и делают неожиданные выводы.

– К-кого? – заикаясь, пролепетала Савилла и побледнела еще сильнее. – К-какой д-дочери?

А мне вдруг стало ее очень жалко. И нестерпимо захотелось отвести взгляд, потому что смотреть в ее растерянные глаза, в которых начинало рождаться страшное прозрение, было совестно и жестоко. Сейчас Савилла была для меня несправедливо обиженным маленьким ребенком, сначала брошенным, как ненужная безделушка, а потом использованным бесцеремонно и безжалостно самым родным человеком во всем мире.

Откуда-то вынырнули торопливые гвардейцы, ринулись к ней и подхватили под руки, спеша исполнить приказ принца, но я уже осознала, как неправильно и некрасиво все происходящее.

– Стоять! – велела тем самым тоном, каким отдавала команды напарникам лишь в самых непредвиденных ситуациях, когда только от моего умения зависела наша жизнь. – Отставить. Я ее прощаю.

Завернула Савиллу в щит и направилась в ближайшую гостиную, таща ее за собой, как летающий цветной шарик – детскую игрушку, какие могли создавать даже ученики воздушников.

Ренд не отстал ни на миг и руки моей не отпустил. Даже наоборот – первый шаг сделал чуточку, на ладонь, шире, чем я, не давая мне вырваться вперед. И не позволив никому усомниться, что все сделанное мной было с его ведома и согласия.

В гостиной ворковали две парочки, но одного взгляда на Райвенда им хватило, чтобы сбежать без оглядки. А едва я втиснула Савиллу в кресло и кастовала на нее сон, муж резко развернул меня к себе лицом и, крепко обнимая, встревоженно заглянул в глаза:

– Что произошло?

– Да, Гина, – примчавшийся следом Эст сопел недовольно, как потерявший косточку щенок, – с чего ты вздумала ее жалеть? Она на тебя при всех, как на служанку…

– Сейчас объясню, – с угрозой пообещала я, закрывая всех нас непроницаемым куполом и ставя на дверь щит. – Но сначала скажи, когда ты собирался нам сообщить, что Карлос признал тебя наследником? Или ты ничего не знал?

– Знал, – сразу помрачнев, буркнул он. – Но это не имеет никакого значения. Я не собираюсь принимать ни титул, ни наследство.

– А тебя никто не спросит, – вздохнул Ренд, неожиданно подхватил меня на руки и сел в высокое кресло, в каких любила сидеть его матушка. – Просто запишут во временно отсутствующие.

– А при чем тут я? – предсказуемо разозлился Эст, ненавидевший эту тему.

– Я же обещала объяснить? Как все знают, твой отец давно немолод, и раз он озаботился составлением таких документов, значит, беспокоился за судьбу герцогства и детей.

– Гина! – Мечник угрюмо смотрел на меня и непроизвольно все туже сжимал кулаки. – Я тебя уважаю и люблю как лучшую подругу и жену брата. Но есть вещи, в которые не стоит соваться даже тебе.

– Возможно, – согласилась я, взглядом попросив Ренда смолчать. – Но не в этот раз. Ты выслушаешь меня, даже если придется связать тебя как винта, потому что не подумал об одной простой вещи.

– Эсти, – нежно глядя на мужа, умоляюще выдохнула Ленси, – выслушай ее, я прошу.

И ее взгляд сделал больше, чем все мои слова. Эст сдался, сел напротив и притянул к себе жену, пряча лицо за ее локонами.

– Так вот, твой отец – не дурак и не негодяй, просто деликатный и мягкий человек. У него давно нет ни сил, ни желания спорить и сражаться с Бенардиной, но он достаточно умен, чтобы не понимать, что цитадель ни за что не поступит так, как хочет она. Никогда не назначит ее полноправной герцогиней в виде исключения, как делается в некоторых случаях.

– Ты совершенно права, – подтвердил Ренд и осторожно попросил: – Там пришел порталом Альгерт, пустишь под купол?

– Через две минуты, – нехотя отказала я и огорченно вздохнула: – Прости, любимый, но это касается только Эста и частично нас.