Уголек в пепле

Комендант схватила меня за шею прежде, чем я успела увернуться от нее. Я брыкалась, но она лишь крепче сжимала хватку. Мышцы на руке напряглись, но глаза казались мертвыми и бесцветными как никогда.

— Знаешь, что я делаю со шпионами?

— Я не… не… — Я не могла дышать. Не могла думать.

— Я преподаю им урок. Им и тем, кто с ними заодно. Кухонной служанке, например.

Нет, только не Иззи, не Иззи! В глазах у меня возникли слепящие вспышки, но тут раздался стук в дверь. Она отпустила меня, и я повалилась на пол. Небрежно, будто только что вовсе и не она чуть не задушила раба, Комендант открыла дверь.

— Комендант, — снаружи стояла Пророчица, маленькая, будто невесомая. Я ожидала увидеть рядом с ней легионеров, как в прошлый раз, но она была одна. — Я пришла за девушкой.

— Вы не можете взять ее, — возразила Комендант. — Она — преступница и…

— Я пришла за девушкой. — Лицо Пророчицы окаменело. Обе пристально смотрели друг другу в глаза, и в этом перекрестном взгляде читалась молчаливая и яростная борьба воли. — Отдайте ее мне и идите следом. Нас ждут в амфитеатре.

— Она — шпионка…

— И получит соответствующее наказание.

Пророчица повернулась ко мне, и я не смогла отвести от нее взгляд. В какой-то миг я увидела саму себя в темных безднах ее глаз. Мое сердце остановилось, лицо одеревенело, и я вдруг совершенно отчетливо поняла, что Пророчица собирается отвести меня на гибель, что смерть моя близка — ближе, чем во время облавы, ближе, чем в тот день, когда Маркус избил меня.

— Не отдавайте меня ей, — взмолилась я, обращаясь к Коменданту. — Пожалуйста, не…

Пророчица не дала мне закончить.

— Не советую идти наперекор воле Пророков, Керис Витуриа. Ты проиграешь. Ты можешь добровольно пойти в амфитеатр или же я призову тебя. Так как?

Комендант колебалась, и женщина ждала, спокойная, неподвижная, точно скала у реки. Наконец Комендант кивнула и вышла за дверь. Второй раз за день меня связали и сунули в рот кляп. Затем Пророчица пошла за Комендантом, волоча меня за собой.

44: Элиас

— Я пойду спокойно, — пообещал я, когда солдаты скрутили нас и завязали нам с Элен глаза. — Только уберите от меня свои проклятые руки.

В ответ один из них сунул мне в рот кляп и забрал мой меч. Легионеры завели нас на гору, затем проводили через территорию школы. Со всех сторон слышались шаги, центурионы выкрикивали приказы, я услышал гул амфитеатра.

Четвертое Испытание. Все тело напряглось. Я не хотел возвращаться туда, где убил своих друзей. Не хотел и ногой ступать на это проклятое место.

Каин шел впереди, храня молчание. Читал ли он мои мысли прямо сейчас? Или мысли Элен? Не важно. Я старался забыть его, думать так, будто никакого Пророка нет рядом.

Верность, не жалея души. Эти слова так четко перекликались с тем, что говорила Лайя. «У тебя есть душа. Не позволяй им забрать ее». А именно это, чувствовал я, Пророки и пытались сделать. Поэтому я мысленно нарисовал черту, о которой говорила Лайя. Я не пересеку ее. Не важно, какова будет цена. Я никогда ее не пересеку. Я чувствовал Элен, она шла рядом, и волны страха исходили от нее, отнимая тепло и оголяя нервы.

— Элиас. — Легионеры не стали затыкать Элен рот кляпом, потому что ей хватило здравого смысла не поднимать шум. — Слушай меня. Что бы Пророки ни попросили, ты должен это сделать, понимаешь? Кто бы ни выиграл Испытание, тот станет Императором — Пророк сказал, ничьей не будет. Если ты не победишь, все пропало.

Пыл и отчаяние в ее голосе взволновали меня. Предупреждение в ее словах было слишком очевидным. Я ждал, что она добавит еще что-нибудь, но ей либо тоже всунули кляп, либо Каин велел ей замолчать. Спустя несколько минут я почувствовал вокруг гул сотен голосов, наполняющий меня с головы до пят. Мы пришли к амфитеатру.

Легионеры провели меня еще на несколько шагов и толкнули на колени. Элен опустилась рядом со мной. Затем развязали веревки, сняли повязки и вытащили кляпы.

— Вижу, они привели тебя в наморднике, ублюдок. Жаль, что с тобой не всегда так поступают.

Маркус стоял на коленях по другую сторону от Элен и смотрел на меня с лютой ненавистью. Он весь подобрался точно змея, готовая к прыжку. Оружия с собой у него не было, кроме кинжала, торчащего из-за пояса. Вся его скорбь после Третьего Испытания превратилась в ядовитую злобу. Зак всегда выглядел слабее Маркуса, но, по крайней мере, он старался сдерживать Змея. Без поддержки своего тихоголосого брата Маркус выглядел почти диким.

Я не обратил внимания на его выпад и попытался настроиться на то, что сейчас произойдет. Легионеры оставили нас на помосте за спиной Каина, который не сводил взгляда с ворот амфитеатра, как будто чего-то ждал. Остальные двенадцать Пророков выстроились вокруг, отбрасывая рваные тени и затемняя ристалище одним своим присутствием. Я пересчитал их — тринадцать вместе с Каином. Значит, один отсутствовал.