Угрешская лира. Выпуск 3

Светлана Александровна Михайлова – член Союза писателей Росси, автор пяти поэтических сборников, работает в Москве директором Центра детского творчества «Матвеевское», лауреат Государственной премии в области образования и воспитания, кавалер почётного знака «За воспитание патриотов Отечества».

Императрица-осень

Знаешь, ты, наверно, зря и даром

В этот вечер вспомнил про меня.

Листья разгораются пожаром

Жёлтого холодного огня.

Серый дождь пожар осенний тушит,

Разгореться ярче не даёт.

По опавшим листьям, как по душам,

Осень величавая идёт.

Выступает гордо, не таится.

Ни на грамм смущенья на лице.

Словно бы она императрица

В золотом расписанном дворце.

Но размыты фрески расписные

Дождевой туманной пеленой.

Только листья жёлтые резные

Опадают за её спиной.

А она не видит и не слышит,

Даже не огля́нется назад.

Серебром зимы недальней вышит

Золотой парчи её наряд.

Только осень не страшится смерти,

Не боится скорой седины.

Словно говорит она: «Не верьте

В тёмные пророчества и сны!

Я на маскараде и параде

Буду вам блистательно сиять.

В золотом пылающем наряде

На миру не страшно умирать!»

Осень близкой смерти не боится.

Гордо и уверенно идёт,

Словно сквозь толпу императрица —

Как на пьедестал – на эшафот.

Хатынь

Ноябрь. Темно. Туманно.

Мы были с утра в пути.

И нужный посёлок – странно! —

Никак не могли найти.

К тому же мотор чихает.

Да вовсе бы не заглох.

Вдруг смотрим: вдали мигает

Мерцающий огонёк.

Ну что ж, повезло – деревня.

Попросимся ночевать.

Стемнело. Туман. Деревья.

Выходим. Идём искать.

И видим: печные трубы

Из голой земли торчат.

И скулы свело, и губы.

И зубы у нас стучат.

Вокруг ни души, ни крыши.

Промозглая жуть и мгла.

Лишь ниоткуда слышишь,

Как стонут колокола.

И каменным великаном

Безмолвствует силуэт.

Пошарили по карманам:

Хоть слабенький – всё же свет, —

Горят светлячки мобильных.

А всё-таки страх берёт.

И мимо камней могильных

Проходим ещё вперёд.

Идём по бетонным плитам.

В ладони дрожит ладонь.

Ведь нас заманил к убитым

Зажжённый для них огонь.

Мы еле себя вернули

Из той пустоты пустынь.

Мы на огонёк свернули —

А это была Хатынь…

В ноябре в темноте Хатыни —

Как в аду – пустота и мгла.

Знаешь, я не смогу отныне

Даже слышать колокола.

Снегурочки