Угрюмый роман

Без предупреждения мама протягивает руку, усаживает мисс Хэнсли на диван рядом с собой и бросает на нее укоризненный взгляд. — Ты весь день была на ногах. Теперь я знаю, как трудно не суетиться из-за детей, но тебе тоже нужно время от времени расслабляться.

Мисс Хэнсли смущенно хихикает. — О,… Наверное.

Я улыбаюсь маминой настойчивости. Возможно, мы не всегда во всем соглашаемся, но я знаю, что моя мама любит людей и искренне желает им добра. Просто то, как она это делает, может больше обидеть, чем помочь.

— Санни, — Бейли, спотыкаясь, подходит ко мне, — иди и поиграй с нами. Ты единственная, кто может победить Белль.

— Я могу это сделать, — решительно заявляет Майкл, сжимая руки в кулаки.

Бет бросает на него косой взгляд. Она дочь Дон, хорошенькая малышка со светло-коричневой кожей, карими глазами и волосами со светлыми прядями. Рассвет такой же темный, как прекрасная звездная ночь, так что я предполагаю, что отец Бет белый, но я не собираюсь спрашивать, и не похоже, что это имеет значение.

— Что? — Майкл морщит нос, глядя на нее.

— Давай не будем бредить, — говорит Бет.

Однострочник похож на то, что сказала бы Дон. Почему все эти маленькие девочки такие дикие? И почему мне это так нравится?

Бейли плачет и дергает меня за руку. — Давай, Санни. Давай.

Я бросаю на Даррела взгляд, говорящий "помоги мне".

Он выпячивает подбородок вперед, а затем отхлебывает пиво.

— От тебя никакой помощи, — ворчу я.

Он подмигивает. — Я выбираю свои сражения, детка. И, очевидно, что в этом деле парни меня превзошли.

Я сижу с детьми и играю несколько раундов в UNO, даю Белль немного ее собственного лекарства и учу ее, каково это — проигрывать.

Неужели я бесстыдно тычу своей победой в лицо маленькой девочке, хотя я взрослая женщина?

ДА. Да, это так.

И мне это безумно нравится?

Черт возьми, да.

После того, как Белль устала проигрывать мне, дети выбегают на улицу поиграть во дворе. Я встаю, чтобы выпить еще бокал вина, и Даррел следует за мной на кухню.

Как только мы остаемся наедине, наши тела притягиваются друг к другу, как магниты, и мы страстно целуемся.

Он отстраняется и выдыхает. — Как долго пробудут твои родители?

— Пока мама не будет довольна подготовкой к свадьбе.

Он стонет.

Я просовываю руку ему под рубашку. — Ты же сам предложил им остаться на ферме. Мне все равно нужно поехать и внести последние штрихи в виллу в Белизе. Они могли бы пожить в моей квартире, пока меня не будет.

Он покусывает меня за ухо. — Твоя квартира слишком мала для них. Кроме того, я хотел набрать несколько очков в глазах твоей мамы.

— Мама уже любит тебя. Почему ты так стараешься?

— Потому что я люблю ее в ответ. — Он вздыхает. — Но я не ожидал, что она заговорит о том, чтобы остаться здесь до свадьбы.

Я смеюсь в его рубашку. — С другой стороны, тайком встречаться с тобой — это круто.

— Так ли это?

— Заставляет меня снова почувствовать себя бунтующим подростком. — Я чмокаю его в губы. — Как в старшей школе, когда я вылезала через окно, чтобы встретиться с парнем в толстовке.

Он тяжело дышит. — Не дразни меня.

Мои брови взлетают вверх. — Что? Ты больше не хочешь отращивать волосы и носить толстовки?

Он прижимает меня спиной к стойке.

Мои пальцы переплетаются с его, жаждя физической связи. Я люблю этого мужчину. Я люблю его зеленые глаза, которые могут мерцать или темнеть в зависимости от его настроения. Мне нравится, как он неустанно заботится о Майкле и Бейли, как будто его благополучие зависит от них самих. Мне нравится, что он почти не улыбается и не разговаривает, но его самоотверженные поступки красноречиво говорят о его характере. Он моя опора, когда мир сошел с ума, а мой мозг тянет меня в миллионе направлений. Он — якорь, который держит меня на плаву, и маяк, который указывает мне домой.

— Я не могу дождаться, когда поженюсь на тебе, Санни Кетцаль.

Мои руки обвиваются вокруг его шеи. Он завладел моим полным и безраздельным вниманием. — Ты хочешь выбраться отсюда?

Он злобно улыбается.

— Куда улизнули Санни и Даррел? — Спрашивает Дон. Предательница.

— Да, я их не вижу, — бормочет Кения.

— Они, наверное, лапают друг друга на кухне. — Мама хмыкает. — Как язычники.

Папа шипит: — Милая.

Алистер вздыхает. — Как ты думаешь, у них будет больше детей, чем у нас?

— Для тебя все — соревнование? — Кения фыркает.

— У них уже есть двое детей до тебя. — Указывает Дон. — Если ты хочешь победить их, тебе лучше взяться за дело.

— Санни! — Мама кричит из гостиной. — Убери свои руки от любых нечестивых вещей, которые они сейчас хватают, и вернись туда, где мы сможем тебя видеть.

Даррел закрывает глаза и стонет.

— Только до свадьбы, малыш. — Я похлопываю его по плечу.

Он вздыхает, а затем смеется так, как можно смеяться только в кругу семьи. И даже если они раздражают, в семье есть что-то такое, что делает все в порядке.

— Добавь это к списку причин, по которым я не могу дождаться, когда поженюсь на тебе, — бормочет Даррелл, целуя меня в лоб.

— Что в начале списка? — Я ухмыляюсь ему.

— Тот факт, что я люблю тебя. — Он смотрит вниз своими мрачными зелеными глазами.