Угроза А-класса

И сейчас он пытался достичь того же самого – нажраться в хлам на деньги этого глупого мальчишки, вытянув из него как можно больше.

– Мне давно плохо, пацан, – ответил он. – Что ты хотел узнать?

– Я спросил, не знаете ли вы кого-нибудь, кому может принадлежать этот медальон?

Патрик поднял голову. Идея, забрезжившая в его голове, сформировалась в полноценный план. А ведь это может сработать! Почему бы и нет?

– Знаю, – отозвался он, обнажая почерневшие зубы в кривой ухмылке. – Но если хочешь услышать ответ, пацан, тебе придется кое-что для меня сделать.

– Конечно, дядя Патрик. Чем могу помочь?

– А ты малый не промах! Ха-ха! Что ты слышал о Болотине?

Глава 20. Прекрасные порывы

– Что ты слышал о Болотине? – спросил меня Патрик и два раза громко стукнул по столу. – Еще!

Официантка Лулу 7-го уровня, отыгрываемая Лусианной из моей школы, закатила глаза. Через минуту перед Патриком появилась огромная кружка, наполненная свежим черногорским огненным элем. Первую он выпил практически залпом, сразу после того, как я показал ему медальон. Он повертел его в руках, а потом открыл и долго глядел на портрет девушки.

– Болотина? Слышал, там водятся страшные твари – иглоколы. Они откладывают личинок тебе под кожу, и обычно это смертельно! Особенно если дать им время зарыться поглубже в тело.

– Иглоколы? – Патрик сделал глоток и шмыгнул носом. – Поверь мне, пацан, это не самое страшное. Водится там кое-что поужаснее…

Он прогнусил что-то невнятное, а потом и вовсе затих, уставившись в одну точку. Казалось, Патрик, раскачиваясь на месте, смотрит мимо меня. Я оглянулся, пытаясь понять, куда тот глядит, но ничего не заметил. Разве что…

В дальнем углу таверны сидела бригада с Олтонских каменоломен. Работяги сосредоточенно работали челюстями, наслаждаясь вкусом еды, недоступной негражданам в реале: запеченным боком вепря с горами перловой каши, обильно сдобренной фаршем из требухи, перцем и луком. Кулинарное мастерство внесло свою лепту в распознавание блюд, подаваемых в этой таверне. Я вспомнил о своих планах прокачать ремесло до того, как отправлюсь на фарм. Надо будет навестить шеф-повара Арно, может, подкинет новых рецептов…

– Смотри, куда прешь, баран!

Грохот разбившейся посуды и последовавший поток ругательств разнеслись по таверне.

Я узнал этот голос – Утес. Повернув голову, увидел, как он трясет какого-то работягу, подняв на полметра над полом. «Мэнни, рудокоп», – гласила надпись над его головой.

– Так это… Извиняюсь, не хотел, неспециально я… – лепетал бригадир.

– Еще бы ты это специально сделал, – процедил сквозь зубы Утес. – А ну пойдем, сдам тебя страже!

– Не надо! – прохрипел Мэнни. – Бога ради, штрафанут же или посадят в тюрьму! Как я работать буду? У меня семья, ребенок…

– Тюрьмы боишься, значит… – усмехнулся воин. – Станет тебе уроком! Давай, на выход, живо!

Мужичку на вид было лет сорок. Его бригада хмуро наблюдала за происходящим, но не пыталась помочь старшему. С их уровнями и репутацией с городом вмешаться – значит навлечь проблемы и на свою голову. Разве что самый молодой, лет двадцати, сделал попытку вскочить, но сосед остановил его, положив руку на плечо.

Происходящее почему-то меня покоробило. Стоимость разбитого бокала со сливочным пивом – четверть серебра, а Утес, видимо, хочет запугать, а потом выдоить из Мэнни все, что есть, в виде «компенсации». Он вообще, судя по моему опыту общения с ним, любитель требовать компенсацию.

Я глянул на Патрика. Тот все еще пребывал в прострации: взгляд остекленел, губы беззвучно шевелились. Его дворфийское пойло стояло нетронутым.

Мэнни, понукаемый Утесом, тем временем проходил мимо меня.

Ох, бездна, ладно. Я не успел отблагодарить негражданина по имени Клейтон, попробую вернуть кармический долг иначе.

Я резко встал и влез между ганкером и работягой.

– Здорово, Утес! Как дела? – Только сейчас я заметил, что одет воин не в лучший шмот. – Туго?

– А, Скиф… – Его глаза сузились. – Не лезь не в свое дело! Это только между мной и этим оницо!

Оницо? Особь, не имеющая ценности для общества – сленговое обозначение всех неграждан. Я снова вспомнил Клейтона-Дарго, мысленно поставил его на место Мэнни…

– Теперь это мое дело. Какие к нему претензии? Кружка сливочного пива? Я закажу тебе новую. Вопрос исчерпан?

– Ни фига! Я еще раз повторяю, не лезь не в свое дело. Клан тебе не поможет, я в своем праве! И ты это знаешь, и он сам, и все вокруг!

Последние слова он почти кричал, привлекая внимание всей таверны. Гомон затих, и даже группа бардов на сцене прекратила играть.

– Народ! – воскликнул Утес. – Короче, тут такое дело. Этот оницо умышленно выбил у меня из рук бокал с пивом. Бокал разбился, я весь облился! Настроение в ауте! Хочу сдать этого бродягу, – он указал на Мэнни, – городской страже! Я прав?

– Прав! Наказывать таких надо! Все правильно! – в нестройном гвалте отчетливо слышались голоса игроков. Неграждане промолчали, стараясь не смотреть на Мэнни.

Утес удовлетворенно кивнул и пихнул меня плечом. Я отлетел в сторону.