Уильям Шекспир — образы чести и благородства

В своих Эссе (Essays) Бэкон нам поведал: «It was generally believed that after the death of Elizabeth England should come to utter confusion»,

«Обычно считалось, что после смерти Елизаветы Англия должна была прийти в полное замешательство» (Works, 1856, I, 291).

Сама Елизавета предрекала, что за её смертью последует свержение протестантской религии и разорение королевства. Как рассказывал Фруд (Froude): «Sometimes in mockery she would tell the Council that she would come back after her death and see the Queen of Scots making their heads fly!», «Иногда в насмешку она говорила (Тайному) Совету, что вернётся после своей смерти и увидит, как королева Шотландии заставит их головы полететь!» ... Cf.! также (комментарии) посвящающего (в это): «... в то время как многие, кто не желал добра нашему Сиону, ожидали, что после захода этой яркой западной звезды, королевы Елизаветы, (как) самой счастливой памяти (о ней), некоторые густые и ощутимые тучи тьмы настолько затмили бы землю, что люди должны были (быть) в сомнениях относительно того, каким путём они должны были идти, и что вряд ли должно (было) быть известно, кто должен был руководить неустроенным государством; (тогда как) появление вашего Величества, как солнца во(всей) его силе, мгновенно рассеяло бы эти предполагаемые и предлагаемые туманы и дало всем, кто был хорошо затронут, чрезвычайную причину утешения; особенно когда мы (смогли) увидеть Правительство, основанное на вашем Высочестве и вашем обнадёживающими семенами несомненных Титулов, и это также сопровождалось бы в мире и спокойствии дома и за рубежом».

... «Невозможно иметь никаких разумных сомнений в том, что один и тот же дух проникает (в это посвящение и S. 107); что записана одна и та же смерть; упоминающая одни и те же страхи; выражающая одно и то же ликование; обозначающая один и тот же покой» (pp. 215-216). «Не может быть никаких сомнений в том, что сонет повествует о смерти и намекает на погребение в могиле тирана. ...Смерть (королевы) являлась предметом радости для Шекспира. Необязательно (нужно было) говорить, что он радовался личного, но он делает это драматично»

(p. 218).

Чемберлен в письме Дадли Карлтону, (датированным) апрелем 1603 года, написал следующее: «...10-го числа этого месяца граф Саутгемптон был освобожден из Тауэра по приказу короля (присланном через лорда Кинлосса). Эти щедрые начинания поднимают настроения всех людей (т. е. придворных) и вселяют в них большие надежды» (p. 334).

Критик Исаак (Isaak), (принимая сонет 107, как адресованный Эссексу, и интерпретируя его, как обращение в 1598 год) предложил следующее: «В этом году... интимные отношения между Елизаветой и её фаворитом претерпели, по-видимому, неизлечимую брешь из-за пощёчины, которую последний получил во время заседания Тайного совета. Возмущённый Эссекс несколько месяцев держался подальше от двора и, несмотря на увещевания своих друзей, не предпринял ни малейшей попытки к примирению... Наконец, 15 сентября он снова впервые появился при дворе, а 3 октября снова оказался в прежнем фаворе у королевы». (Devereux: «Lives of the Earls of Essex». Деверо: «Жизнь графов Эссекс»).

«Это примирение, должно быть, наполнило всех друзей графа великой радостью, а также могло послужить причиной написания этого прекрасного сонета поэтом, которого угнетали худшие тревоги. Однако, кроме этого, чисто частного разногласия королевы и её фаворита, имеется ещё одна ссылка, на которую, по-видимому, указывала строка 8», «...13 сентября умер непримиримый враг Англии, Филипп II Испанский; это событие Шекспир мог с полным основанием представить (в сонете 107), как начало эры мира...». (Ещё одна возможность — это отсылка на смерть самого могущественного врага Уильяма Эссекса, лорда Берли, в том же году») (Jahrb., 19: 263-264).

Критик Тайлер (Tyler) в (содержании) сонета ссылаясь на подавление мятежа Эссекса в 1601 году, отметил: «... событие, о котором, как нетрудно можно было догадаться, как об угрожающем затмении (её чести), из-за которого королева могла была представлена, как вышедшая с незапятнанной славой».

Когда в течение недели после неудачной попытки Эссекса призвать граждан Лондона (к бунту), секретарь Роберт Сесил, согласно документу из «Архивного бюро», высказался следующим образом: «Как закат Солнца приносит всеобщую тьму, так и её Величествам (дословно во множ. числе) вредит наша непрерывная ночь; и хотя одно по Природе может быть возобновлено, всё же другое, вряд ли будет соответствовать какой-либо будущей эпохе; насколько же отвратительными они должны быть в глазах всех добрых подданных, которые не искали полного разорения столь благословенного государства» (State Papers, Domestic, Elizabeth, CCLXXVIII).