Читаем Уильям Шекспир — образы чести и благородства полностью

В строке 12 по поводу оборота речи «tender churl», «ласковый парнишка»: (согласно, Перси Симпсону) (Percy Simpson) «обычный пример прилагательного без запятых». Cf.! M.V., IV, I, 335 (Folio): «Now infidel I have thee on the hip», «Сейчас неверный, Я держу тебя на бедре» и многие подобные отрывки». (Sh. Punctuation, p. 21).

Об содержании строки 14 критик Стивенс (Steevens): «...когда я прочитал, то подумал, «какое жалкое принуждение вообще читать такую чушь!». Продолжил: «To eat the world's due, by the grave and thee», «Съешь всё, причитающееся миру, клянусь могилой и тобой», то есть «...будь одновременно самим собой и своей могилой. ... Я не думал, что у покойного мистера Рича был такой пример того, как заставить Арлекина прыгнуть себе в глотку».

Критик Мэлоун (Malone) апеллировал: «Sh. рассматривал размножение вида как «необходимость отдать должное миру», как право... которое оно может требовать от каждого индивидуума. ... «Если вы не выполняете этот долг, признайте, что, как обжора глотает и потребляет больше, чем достаточно для его собственного существования, так и вы... потребляете и уничтожаете должное миру; опустошению которого вы будете способствовать вдвойне; первое, своей смертью; второе, своей умирающей бездетностью». «Пьесы нашего автора, а также стихи, которые сейчас находятся перед нами, содержат достаточное количество тщеславия, и довольно трудно, чтобы он отвечал за то, что может быть получено только путём изменения; что он должен быть осмеян не только за то, что у него есть, но и за то, что он не написал, — «клянусь могилой и тобой».

Критик Дауден (Dowden) дополнил предыдущее: «Посредством могилы (которая поглотит твою красоту — Cf.! S. 77, 6) и тебя самого, который отказывается производить потомство. Cf.! A.W., I, I, 153: «Virginity... consumes itself to the very paring, and so dies with feeding his own stomach», «Девственность... съедает себя до самой кожуры, и поэтому умирает, насыщая свой собственный желудок».

Критик Уиндхэм (Wyndham) предположил: «Твоя смерть и твой отказ распространять свою красоту. Дж. У. Брайт (J. W. Bright) заменил бы «по» на «из-за»: «из-за рук» или «из-за долга». (Mod. Lang. Notes, 14: 186). Для рукописной версии строк 5-14 17-го века (see notes under S. 2).

(«Shakespeare, William. Sonnets, from the quarto of 1609, with variorum readings and commentary». Ed. Raymond MacDonald Alden. Boston: Houghton Mifflin, 1916).



Post Scriptum. Насколько известно, между Бен Джонсоном и Уильямом Шекспиром не было дружеских отношений, наперекор фантазиям некоторых интерпретаторов жизни гения драматургии, которые по инерции желаемое выдают за действительное.

Однако, Бен Джонсон с гордостью всем говорил, что лично знал и любил Шекспира от всего сердца.

— Но было ли, это утверждение искренним?

«I loved the man and do honour his memory (this side idolatry) as much as any», «Я любил этого человека и почитаю память о нём (такой стороной идолопоклонства) так же сильно, как и всё остальные», — написал он в 1619 году, через три года после смерти Шекспира.

Как не странно, но при жизни Бен Джонсон резко раскритиковал ряд пьес, особенно пьесу «Юлий Цезарь».

— Но почему?

— Ответ вполне очевиден — это зависть и обида на единственного поэта и драматурга, которого он в глубине души считал значительно превосходящим, как в поэзии, так и в драматургии.

Конечно же ему, Бену Джонсону грезилось остаться в исторической памяти поколений на вершине Парнаса, превыше Шекспира.

Впрочем, в феврале 1616 года, когда Шекспир был ещё жив, когда приближённые убедили короля Якова учредить кандидатуру Бена Джонсона, в качестве придворного поэта-лауреата Англии. Но это решение монарха, который не был знатоком поэзии было, по сути, несправедливым, что ни на йоту не принизило литературное наследие Шекспира, — гения на все времена.




17.08.2022 © Свами Ранинанда «Уильям Шекспир Сонеты 21, 1. William Shakespeare Sonnets 21, 1»




23.08.2022 © Swami Runinanda: «William Shakespeare — Images of honor and nobility»



© Copyright: Свами Ранинанда, 2022


Свидетельство о публикации: 122082304534


Перейти на страницу:

Похожие книги

Дело о Синей Бороде, или Истории людей, ставших знаменитыми персонажами
Дело о Синей Бороде, или Истории людей, ставших знаменитыми персонажами

Барон Жиль де Ре, маршал Франции и алхимик, послуживший прототипом Синей Бороды, вошел в историю как едва ли не самый знаменитый садист, половой извращенец и серийный убийца. Но не сгустила ли краски народная молва, а вслед за ней и сказочник Шарль Перро — был ли барон столь порочен на самом деле? А Мазепа? Не пушкинский персонаж, а реальный гетман Украины — кто он был, предатель или герой? И что общего между красавицей черкешенкой Сатаней, ставшей женой русского дворянина Нечволодова, и лермонтовской Бэлой? И кто такая Евлалия Кадмина, чья судьба отразилась в героинях Тургенева, Куприна, Лескова и ряда других менее известных авторов? И были ли конкретные, а не собирательные прототипы у героев Фенимора Купера, Джорджа Оруэлла и Варлама Шаламова?Об этом и о многом другом рассказывает в своей в высшей степени занимательной книге писатель, автор газеты «Совершенно секретно» Сергей Макеев.

Сергей Львович Макеев

Биографии и Мемуары / История / Литературоведение / Образование и наука / Документальное
Крылатые слова
Крылатые слова

Аннотация 1909 года — Санкт-Петербург, 1909 год. Типо-литография Книгоиздательского Т-ва "Просвещение"."Крылатые слова" выдающегося русского этнографа и писателя Сергея Васильевича Максимова (1831–1901) — удивительный труд, соединяющий лучшие начала отечественной культуры и литературы. Читатель найдет в книге более ста ярко написанных очерков, рассказывающих об истории происхождения общеупотребительных в нашей речи образных выражений, среди которых такие, как "точить лясы", "семь пятниц", "подкузьмить и объегорить", «печки-лавочки», "дым коромыслом"… Эта редкая книга окажется полезной не только словесникам, студентам, ученикам. Ее с увлечением будет читать любой говорящий на русском языке человек.Аннотация 1996 года — Русский купец, Братья славяне, 1996 г.Эта книга была и остается первым и наиболее интересным фразеологическим словарем. Только такой непревзойденный знаток народного быта, как этнограф и писатель Сергей Васильевия Максимов, мог создать сей неподражаемый труд, высоко оцененный его современниками (впервые книга "Крылатые слова" вышла в конце XIX в.) и теми немногими, которым посчастливилось видеть редчайшие переиздания советского времени. Мы с особым удовольствием исправляем эту ошибку и предоставляем читателю возможность познакомиться с оригинальным творением одного из самых замечательных писателей и ученых земли русской.Аннотация 2009 года — Азбука-классика, Авалонъ, 2009 г.Крылатые слова С.В.Максимова — редкая книга, которую берут в руки не на время, которая должна быть в библиотеке каждого, кому хоть сколько интересен родной язык, а любители русской словесности ставят ее на полку рядом с "Толковым словарем" В.И.Даля. Известный этнограф и знаток русского фольклора, историк и писатель, Максимов не просто объясняет, он переживает за каждое русское слово и образное выражение, считая нужным все, что есть в языке, включая пустобайки и нелепицы. Он вплетает в свой рассказ народные притчи, поверья, байки и сказки — собранные им лично вблизи и вдали, вплоть до у черта на куличках, в тех местах и краях, где бьют баклуши и гнут дуги, где попадают в просак, где куры не поют, где бьют в доску, вспоминая Москву…

Сергей Васильевич Максимов

Культурология / Литературоведение / Прочая старинная литература / Образование и наука / Древние книги / Публицистика