Читаем Уильям Шекспир Сонеты 107, 46. William Shakespeare Sonnets 107, 46 полностью

Хочу отметить, что в сонете применение юридической терминологии не помешало Шекспиру наполнить текст сонета тончайшей неповторимой иронией, характерной только ему, особенно в строках 11-12.


В заключительном двустишии, автор проводит черту, изложенному выше, из чего автор для себя сделал выводы для дальнейшей жизни.


«As thus; mine eye's due is thy outward part,

And my heart's right thy inward love of heart» (46, 13-14).


«Итак; благодаря моему взгляду — твоей внешней частью (мил),

И моего сердца право, твоё сердце внутри полюбить» (46, 13-14).


Темой эмпирического опыта автора сонета наполнены строки 13-14, которые читаются вместе, так как входят в одно предложение: «Итак; благодаря моему взгляду — твоей внешней частью (мил), и моего сердце право, твоё сердце внутри полюбить». В строке 13, для построения строки в раках правил грамматики, а также рифмы мной в конце строки в скобках добавлено слово «мил».


В более раннем сонете автор в поэтической метафоре сравнил юношу с герольдом, огласившим приход аляпистой весны:


________________

________________


Original text by William Shakespeare Sonnet 1, 9-12


«Thou that art now the world's fresh ornament,

And only herald to the gaudy spring,

Within thine own bud buriest thy content,

And, tender churl, mak'st waste in niggarding» (1, 9-12).


William Shakespeare Sonnet 1, 9-12.


«Ты, будто мастерство ныне, узор свежий мира (появясь),

И лишь, герольд огласивший приход аляпистой весны,

Содержимое собственного твоего бутона закопай внутри,

И ласковый парнишка, разбрасывай из него скупясь» (1, 9-12).


Уильям Шекспир сонет 1, 9-12.

(Литературный перевод Свами Ранинанда 10.05.2022).


Анализируя эти строки, можно было предположить, что в них автор описывал период жизни адресата, когда происходила метаморфоза превращения угловатого подростка в статного молодого красивого мужчину в доме опекуна Уильяма Сесила.


(Примечание. Для ознакомления читателя ниже предоставляю критические дискуссии и заметки относительно сонета 46, которые могут вызвать интерес у некоторых исследователей. Текст оригинала по этическим соображениям при переводе максимально сохранен, и автор эссе не несёт ответственности за грамматику, стилистику и пунктуацию представленного архивного материала).



Критические дискуссии и заметки о сонете 46.


Критик Мэсси (Massey) предположил: «... этот и следующий сонет, очевидно, основаны на одном из сонетов Дрейтона (то есть только что процитированном)» (Intro., p. 141).

Критик Тайлер (Tyler) добавил: «... (отметил то же сходство) (Intro., p. 40), но посчитал, что Дрейтон был подражателем».

Критик Дауден (Dowden) предложил две ссылки: Cf.! Уотсон, «Слезы фантазии», сонеты 19-20 (Watson, «Tears of Fancy», Sonnets 19-20):


«My heart impos'd this penance on mine eyes»,

«Моё сердце наложило эту епитимью на мои глаза».

и

«My heart accus'd mine eyes and was offended»,

«Моё сердце обвинило мои глаза и было оскорблено».


Констебль, «Диана, 6-е десятилетие», S. 7 (Constable, «Diana, 6th Decade», S. 7):


«My heart mine eye accuseth of his death»,

«Моё сердце обвиняет мой взор в его смерти».


Критик Крейтон (Creighton) предоставил своё мнение: «... счёл, что сонеты являются пародией на (любовную) пару из сборника Уотсона». («Blackwood», 169: 673).

Критик Ли (Lee) высказал своё мнение: «Война между взглядом и сердцем — излюбленная тема сонетистов эпохи Возрождения». (См. далее примечание Ли на S. 24).


Критик Лорд Кэмпбелл (Lord Campbell) отметил: «Этот сонет настолько легален по своему языку и образам, что без значительного знания английской судебной процедуры его невозможно полностью понять» («Sh.'s Legal Acquirements», p. 102). (То, что такое знание было широко распространено в елизаветинскую эпоху, было подробно показано; см., например: Robertson, «The Baconian's Heresy», 1913, chapters 3-6).

По поводу строк 9-10, критик Ли (Lee) констатировал факт: «Юридическая терминология этого сонета распространена у Спенсера, Барнса, Барнфилда (Spenser, Barnes, Barnfield) и многих других авторов того времени».

Cf.! F. Q., book VI, VII, 34: «Поэтому присяжные были наказаны прямо». (For «tenants». Cf.! Barnes, P.&P., S. 20):


«Those eyes (thy Beauty's tenants) pay due tears

For occupation of mine heart, thy freehold».


«Эти глаза (арендаторы твоей Красоты) заплатят должными слезами

За оккупацию моего сердца, твоего свободного владения».


Строка 9, по поводу слова «side», «сторона» критик Малокс (Maloxe) отметил: «…слово «Cide» означает «to decide» «решать».

Критик Уикдэм (Wykdham) дал определение (произнося Q такого написания): «Присудите этот титул той или другой стороне», где N.E.D. не определился: «Назначить одной из двух сторон или стороне».

*«Несмотря на авторитет N.E.D. и тенденцию недавних редакторов возвращаться к тексту Q, я очень сомневаюсь, что для этого есть удовлетворительные основания. Единственное известное переходное употребление глагола (в соответствующих значениях) - с очевидным значением «to take sides with», «принимать чью-либо сторону»;

Перейти на страницу:

Похожие книги

MMIX - Год Быка
MMIX - Год Быка

Новое историко-психологическое и литературно-философское исследование символики главной книги Михаила Афанасьевича Булгакова позволило выявить, как минимум, пять сквозных слоев скрытого подтекста, не считая оригинальной историософской модели и девяти ключей-методов, зашифрованных Автором в Романе «Мастер и Маргарита».Выявленная взаимосвязь образов, сюжета, символики и идей Романа с книгами Нового Завета и историей рождения христианства настолько глубоки и масштабны, что речь фактически идёт о новом открытии Романа не только для литературоведения, но и для современной философии.Впервые исследование было опубликовано как электронная рукопись в блоге, «живом журнале»: http://oohoo.livejournal.com/, что определило особенности стиля книги.(с) Р.Романов, 2008-2009

Роман Романов , Роман Романович Романов

История / Литературоведение / Политика / Философия / Прочая научная литература / Психология
История Петербурга в преданиях и легендах
История Петербурга в преданиях и легендах

Перед вами история Санкт-Петербурга в том виде, как её отразил городской фольклор. История в каком-то смысле «параллельная» официальной. Конечно же в ней по-другому расставлены акценты. Иногда на первый план выдвинуты события не столь уж важные для судьбы города, но ярко запечатлевшиеся в сознании и памяти его жителей…Изложенные в книге легенды, предания и исторические анекдоты – неотъемлемая часть истории города на Неве. Истории собраны не только действительные, но и вымышленные. Более того, иногда из-за прихотливости повествования трудно даже понять, где проходит граница между исторической реальностью, легендой и авторской версией событий.Количество легенд и преданий, сохранённых в памяти петербуржцев, уже сегодня поражает воображение. Кажется, нет такого факта в истории города, который не нашёл бы отражения в фольклоре. А если учесть, что плотность событий, приходящихся на каждую календарную дату, в Петербурге продолжает оставаться невероятно высокой, то можно с уверенностью сказать, что параллельная история, которую пишет петербургский городской фольклор, будет продолжаться столь долго, сколь долго стоять на земле граду Петрову. Нам остаётся только внимательно вслушиваться в его голос, пристально всматриваться в его тексты и сосредоточенно вчитываться в его оценки и комментарии.

Наум Александрович Синдаловский

Литературоведение