Читаем Уильям Шекспир сонеты 97, 73, 75. William Shakespeare Sonnets 97, 73, 75 полностью

Согласно замыслу автора, литературный приём «ассонанс» выделил и подчеркнул в общем контексте строки 5 и 9. Что очевидным образом указывает не столько на различие, сколько на объединяющие качественные свойства слов «twilight», «сумерки» и «glowing», «сияние» строк 5 и 9. В данном случае, объединяющим качественным свойством этих слов может служить, только — паттерн.


В-третьих, строки 1, 5 и 9, помимо всего прочего в структуре построения сонета несут связующую функцию, объединяя три четверостишия сонета 73 воедино. Таким образом, воссоздавая чувство неразрывности зарождения сезонов года, дней и жизни человека, а также завершение сезонов года, дней и смерти человека, согласно универсальным законам Природы, основанным на вибрациях энергий разной частоты в различных временных циклах.


Краткая справка.


Ассонанс (фр. assonance, от лат. assono — звучу в лад) — приём звуковой организации текста, особенно стихотворного: повторение гласных звуков — в отличие от аллитерации (повтора согласных).


Строки 1, 5 и 9 в совокупности, служат звеньями для остальных строк, в которых выступают в качестве инструмента для иносказания, где применён литературный приём «метонимия»


Краткая справка.


Метонимия (др.-греч. metomia «переименование», от meta — «над» + otoma / otvma «имя») — вид тропа, словосочетание, в котором одно слово заменяется другим, обозначающим предмет (явление), находящийся в той или иной (пространственной, временной и т. п.) связи с предметом, который обозначается заменяемым словом. Замещающее слово, при этом употребляется в переносном значении.

Для того, чтобы скрыть подстрочник в тексте произведения автору требуются литературные приёмы в качестве инструментов, скрывающих основной авторский замысел, чтобы автор мог зашифровать многоуровневый смысл написанного. Наглядным примером такой методологии служит литературный приём «метонимия», который лежит в основе иносказаний и «эзопова» языка в поэзии и драматургии.


В заключительных двух строках, повествующий бард подводит черту вышеизложенному. Впрочем, завершающие строки 13-14 входят в одно предложение, поэтому их следует читать и рассматривать вместе.


«This thou perceiv'st, which makes thy love more strong,

To love that well, which thou must leave ere long» (73, 13-14).


«Этим ты ощутишь то, что сделает твою любовь ещё сильней (вспять),

Любить столь хорошо, кою прежде обязан будешь покинуть вскоре» (73, 13-14).


Итак, оборотом речи начала строки 13: «This thou perceiv'st…», «Этим ты ощутишь то…», повествующий бард предложил юноше опереться на свой эмпирический опыт, основы которого были изложены выше: «Этим ты ощутишь то, что сделает твою любовь ещё сильней (вспять), любить столь хорошо, кою прежде обязан будешь покинуть вскоре».

Но опыт подсказывает, что всё хорошее или плохое в этом мире несёт кратковременный характер, так как «must leave ere long», «прежде (то есть, зная наперёд) обязан будешь покинуть вскоре». Таким образом, дискретные временные линии расходятся, но они обязательно оставят в душе человека, его памяти пережитые чувства.


Подводя итоги семантического анализа сонета 73, можно сделать следующие выводы, что автор сонета для отражения своих чувств и переживаний при написании поэтических строк использовал лирические образы «персонализированной» природы во всех её проявлениях в виде «времён года», это — во-первых.

Во-вторых, при помощи иносказаний и сопутствующей «метонимии» автором был заложен подстрочник, который указывал на тяжёлое социальное положение простолюдинов в строке 2: «Когда жёлтые листья, иль никто, либо немногие висели».

В-третьих, оборот речи «голых разрушенных хоров» строки 4 указывал на притеснения церковнослужителей, исповедующих католическое вероисповедание.

При скрупулёзном рассмотрении исторического ракурса «елизаветинской эпохи, хочется отметить её характерные черты. К примеру, для посещения молибденов и обрядов причащения в католических церквях требовалось письменное разрешение Тайного Совета, которое было временным и давалось всего лишь на год.

Если при предыдущем правлении «кровавой» Марии Католички сжигались на кострах епископы, проповедующие протестантство и разрушались протестантские церкви, то в период правления Елизаветы уничтожались католические священнослужители, вошедшие в заговор с испанским католичеством, а также разорялись их приходы.


В-четвёртых, по истечению времени текст оригинала Quatro 1609 года в последующих переизданиях претерпел ощутимые изменения, путём замены ключевых слов-символов, играющих основную роль в формировании содержания и сюжетных линий значительной части сонетов.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Жизнь Пушкина
Жизнь Пушкина

Георгий Чулков — известный поэт и прозаик, литературный и театральный критик, издатель русского классического наследия, мемуарист — долгое время принадлежал к числу несправедливо забытых и почти вычеркнутых из литературной истории писателей предреволюционной России. Параллельно с декабристской темой в деятельности Чулкова развиваются серьезные пушкиноведческие интересы, реализуемые в десятках статей, публикаций, рецензий, посвященных Пушкину. Книгу «Жизнь Пушкина», приуроченную к столетию со дня гибели поэта, критика встретила далеко не восторженно, отмечая ее методологическое несовершенство, но тем не менее она сыграла важную роль и оказалась весьма полезной для дальнейшего развития отечественного пушкиноведения.Вступительная статья и комментарии доктора филологических наук М.В. МихайловойТекст печатается по изданию: Новый мир. 1936. № 5, 6, 8—12

Виктор Владимирович Кунин , Георгий Иванович Чулков

Документальная литература / Биографии и Мемуары / Литературоведение / Проза / Историческая проза / Образование и наука
Очерки по русской литературной и музыкальной культуре
Очерки по русской литературной и музыкальной культуре

В эту книгу вошли статьи и рецензии, написанные на протяжении тридцати лет (1988-2019) и тесно связанные друг с другом тремя сквозными темами. Первая тема – широкое восприятие идей Михаила Бахтина в области этики, теории диалога, истории и теории культуры; вторая – применение бахтинских принципов «перестановки» в последующей музыкализации русской классической литературы; и третья – творческое (или вольное) прочтение произведений одного мэтра литературы другим, значительно более позднее по времени: Толстой читает Шекспира, Набоков – Пушкина, Кржижановский – Шекспира и Бернарда Шоу. Великие писатели, как и великие композиторы, впитывают и преображают величие прошлого в нечто новое. Именно этому виду деятельности и посвящена книга К. Эмерсон.В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.

Кэрил Эмерсон

Литературоведение / Учебная и научная литература / Образование и наука