Уилл Грейсон, Уилл Грейсон (ЛП)

На этот раз наклоняюсь я, и она не отворачивается. Тут холодно, и наши губы сухие, носы немного влажные, лбы потеют под шерстяными шапками. Я не могу прикоснуться к её лицу, даже несмотря на то, что хочу этого, потому что на мне перчатки. Но Боже, когда её губы соприкасаются с моими, все становится теплым, и её теплое сладкое дыхание у меня во рту, а я, возможно, на вкус как хот-дог, но мне все равно. Она целуется, будто сладко поедая, и я не знаю, где дотронуться до нее, потому что я хочу её целиком. Я хочу прикоснуться к её коленям, её бедрам, её животу, её спине, всему, но мы заключены во всю эту одежду, поэтому мы как две зефирки, которые натыкаются друг на друга, и она улыбается мне во время поцелуя, потому что она тоже знает, насколько это все нелепо.

"Лучше мудрости?" - говорит она, её нос касается моей щеки.

"Напряженная борьба" - отвечаю я, и улыбаюсь в ответ, когда прижимаю её ближе к себе. Прежде, я никогда не знал каково это, хотеть кого-то – не хотеть переспать с кем-то или что-то вроде, но желать их, желать их. А сейчас я знаю. Поэтому, возможно, я верю в прозрение.

Она отодвигается от меня, чтобы спросить: "Какая у меня фамилия?"

"Понятия не имею"- отвечаю я мгновенно.

"Тернер. Моя фамилия Тернер". Я скольжу в последнем легком поцелуе, и после этого она садится рядом, однако её рука все еще покоится на моей талии. "Видишь, мы даже не знаем друг друга. Мне нужно понять, верю ли я в прозрение, Уилл".

Глава Десять

Тайни Купер.

Тайни Купер.

Тайни Купер.

Я повторяю его имя снова и снова в своей голове.

Тайни Купер.

Тайни Купер.

Это смешное имя, и все это смешно, но я не мог бы остановить это, даже если бы попробовал.

Тайни Купер.

Если я повторю это достаточно раз, может быть, это сделает нормальным то, что Айзек не существует. Это начинается в ту ночь. Перед Frenchy's. Я все еще в шоке. Я не могу сказать, является ли это пост-травматическим стрессом или пост-стрессовой травмой. Чем бы это ни было, хорошая часть моей жизни была только что стерта, и у меня нет никакого желания заполнить ее чем-то новым. Оставь её пустой, говорю я. Просто дай мне умереть. Тайни, правда, не позволит мне. Он играет в игру у-меня-бывало-и-похуже, которая никогда не работает, потому что человек или говорит то, что ничуть не хуже ("он не был натуральным блондином") или они говорят что-то настолько хуже, что все, что ты можешь чуствовать - это полное отрицание ("Ну, однажды я был на свидании с парнем... и все закончилось тем, что его сьел лев! Его последним словом было мое имя!"). Еще, он пытается помочь. И я думаю, мне стоит принять немного помощи, раз она мне нужна. В свою очередь, ДВГ тоже пытается помочь. Есть девушка, которая находится поблизости, и я не сомневаюсь, что это та самя печально известная Джейн. Сначала попытки ДВГ помочь были еще хуже попыток Тайни: я знаю, это отстой, но в некотором смысле, это хорошо.

Это примерно так же вдохновляюще, как фильм о том, как Гитлер развлекался со своей подружкой и хорошо проводил время. Это идет вразрез с тем, что я называю "правилом птичьего помета". Вы знаете, что некоторые люди говорят, что им улыбнулась удача, если птица нагадила на них? Люди в это верят! Я просто хочу схватить их и сказать: «Чувак, ты не понимаешь, что все это суеверие было сделано, потому что сникто не мог придумать ничего другого хорошего, чтобы сказать человеку, на которого только что нагадили?".

И люди поступают так все время, не только с чем-то временным, как птичье дерьмо либо еще что-то. Вы потеряли свою работу? Отличная возможность!

Неудачник по жизни? Есть только один путь - вверх! Бросил бойфренд, который никогда не существовал? Я знаю, это отстой, но в некотором смысле, это хорошо!

Я собираюсь лишить ДВГ его права быть Уиллом Грейсоном, но затем он продолжает. ДВГ: любовь и правда связаны друг с другом, я имею в виду, они делают друг друга возможными, знаешь?

Я не знаю, что больше меня задевает: тот факт, что какой-то незнакомец собирается выслушать меня, или то, что технически он абсолютно прав.

Другой Уилл Грейсон уходит, оставляя меня с моим новым напарником, размером с холодильник, который смотрит на меня настолько искренне, что мне хочется его ударить.

Я: Ты не должен оставаться. Правда.

Тайни: И что? Оставить тебя здесь хандрить?

Я: Это что-то большее, чем просто хандра. Это полное отчаяние.

Тайни: Оуууу.

И потом он обнимает меня. Представьте себе, каково это: быть обнятым диваном. Именно это я и почувствовал.

Я (задыхаясь): Я задыхаюсь.

Тайни(поглаживая меня по голове): Ну, ну.

Я: Чувак, это не помогает.

Я отталкиваю его. Он выглядит оскорбленным.

Тайни: Ты только что меня отшил!

Я: Извини. Просто, я –

Тайни: Я только пытался помочь.

Вот и причина, по которой я должен всегда при себе иметь дополнительные таблетки. Я думаю, мы оба моги бы выпить двойную дозу сейчас.

Я (снова): Извини.

Он смотрит на меня. И это странно, ведь...я имею в виду, он по-настоящему смотрит на меня. Из-за этого я чувствую себя еще более неловко.

Я: Что?

Тайни: Ты хочешь услышать песню из Танцора Тайни: истории Тайни Купера?

Я: Что, прости?