Uilyams Diokletian-Restavrator-Rimskoy-imperii.633425 - Неизвестный

Но кроме этих судей были и другие, описанные тем же автором, которые изо всех сил старались избежать жестокостей и массовых волнений, несмотря на провокации христиан. Они попросту записывали, что христиане в их городе принесли жертву, вне зависимости от того, было это или нет, или принимали на веру показания с чужих слов: им было достаточно, чтобы были в порядке записи. Один судья придумал двусмысленную формулировку для принятия жертвы: христианин должен был совершить жертвоприношение «единому богу», без дальнейших уточнений сущности этого божества. Некоторые приказывали силой подтаскивать христиан к алтарю и заставлять их бросить на него щепотку ладана, словно непослушных детей, которых тащат на прививку. Зачастую доставалось только самым шумным христианам, которые во всю силу легких кричали, что никогда не приносили жертв и никогда не будут этого делать — да и то им нужно было только заткнуть рот и утащить прочь, как если бы они согласились на жертвоприношение.²⁸

В других же провинциях зверства дошли до предела:

Маленький фригийский городок, населенный христианами, окружили солдаты и сожгли его дотла вместе с детьми и женщинами, взывавшими к Богу Вседержителю, сожгли потому, что все жители города — сам градоправитель, военачальник с прочими магистратами и весь народ — исповедали себя христианами и не послушались приказа поклониться кумирам.²⁹

Номинально ответственность за издание четвертого эдикта и все связанные с ним жестокости лежала на Диоклетиане, но в 304 году его свалила болезнь, и он был отнюдь не в том положении, чтобы оказывать на кого-либо влияние, поэтому Галерий действовал практически без оглядки на старшего соправителя. Даже после выздоровления Диоклетиан так и не смог в полной мере вернуть себе контроль над событиями, как это было прежде. С тех пор решения, касавшиеся как религиозной, так и светской политики, носили на себе явственный отпечаток влияния Галерия, как станет видно из событий, описанных в следующей главе.

Они по-прежнему вызывают споры среди историков, поэтому вполне естественным было бы желание судить и критиковать их участников. 11ет никаких сомнений, что до 304 года Диоклетиан полностью контролировал все основные направления политики в империи и потому несет основную долю ответственности за гонения до 304 года. Я считаю, что он был виновен и в жестокостях против христиан и в том, что допустил ошибку, которую в определенном смысле можно сравнить с ошибочностью эдикта о ценах. Как императора, направляющего все свои усилия на спасение государства, его нельзя обвинить в том, что он ополчился на христианство и попытался противостоять его влиянию, по необходимости используя закон в качестве подручного средства. В самом деле, если учесть его глубокую привязанность к богам Рима и непримиримое отношение христиан почти ко всему, что олицетворяли эти боги, с его стороны было бы небрежностью не предпринять никаких мер. Но он не дал возможности сработать первому, бескровному эдикту. Разумеется, он бы не сломил христианскую церковь, но вполне мог бы загнать ее в подполье и ослабить ее общественное влияние. Если бы Диоклетиану удалось придерживаться курса избежания эпизодов мученичества, он смог бы добиться патовой ситуации, в которой государственных богов Рима не могло бы оскорбить открытое проведение безбожных церемоний. Возможно, именно этого он и пытался добиться. Но вместо этого, вопреки голосу собственного разума, Диоклетиан позволил спровоцировать себя на все учащающиеся случаи применения пыток и мученичества, тем самым ступив на путь насилия и гонений, с которого становилось все труднее свернуть и который лишь закалял фанатизм христиан, как того и боялся император. Репрессии продолжались еще долго после окончания правления Диоклетиана и так и не достигли цели, что и был наконец вынужден признать Галерий. Тех же результатов можно было добиться ценой куда меньшей крови.

Диоклетиан не был жестоким правителем или самодуром по сравнению с большинством его предшественников или преемников. Он очень высоко ставил законность своих действий и всегда предпочитал убеждение или хитрость грубой силе; к примеру, у нас нет достоверных источников, которые бы упоминали, что он прибегал к множественным политическим убийствам. Лишь упорное игнорирование воли императора, как это было в Александрии, могло побудить его сломить сопротивление огнем и мечом. Это было жестокое время, когда представителей низших слоев, humiliores, можно было вполне законно подвергнуть пытке, а обычные формы смертной казни для них (которой карались весьма многие преступления) включали сожжение, распятие и съедение дикими зверями. Но даже по меркам той эпохи — не нашей — последние этапы гонений были позором для императорской власти.