Uilyams Diokletian-Restavrator-Rimskoy-imperii.633425 - Неизвестный

С началом активного сезона 298 года Галерий начал новое наступление против персов. Его армия состояла из первоклассных частей i Дуная, подкрепленных отрядами готских и сарматских наемников, и, согласно некоторым источникам, насчитывала до 25 000 человек. Это свидетельствует о растущем успехе оборонительной политики тетрархии: при том, что дунайская граница лишилась таких значительных сил, она не была прорвана под напором очередного нашествия варваров, как часто случалось раньше.

На этот раз, говорят историки, Галерий избегал открытых равнин Месопотамии, таких удобных для персидской конницы, и двинулся на северо-восток через горы Армении. При поддержке все того же Тири-дата Галерий смог усилить свое войско за счет армянских новобранцев. Максимально используя рельеф местности, его разведчики следили ta неповоротливой массой персидской армии, продвигавшейся через долину в верхнем течении Аракса. Там, возле современного Эрзурума, Галерий внезапно напал — вероятно, это был классический образец атаки такого рода. Оно посеяло невообразимый хаос в стиснутой в долине армии персов, которые никогда не отличались умением держать боевой порядок. С персидской конницей справились всадники Тиридата, и в последовавшей за этим схватке армия Нарсе потерпела кровавое, сокрушительное поражение. Царь царей был ранен и едва сумел спастись со своей охраной, но его великолепные шатры, сокровища, сопровождавшие его члены семьи и гарем были захвачены римлянами. Добыча была так велика, что вошла в легенды. Ее перевозка составила изрядную трудность для обоза, как показывают длинные вереницы вьючных животных, изображенные на арке в Фессалониках.

Это было долгожданное возмездие за унизительную судьбу римского императора, плененного персами 35 лет назад. Нарсе бежал из Армении в глубь Ирана, вероятно, рассчитывая организовать новое сопротивление против возможной попытки захватить центр его империи. Галерий двинулся следом, вошел в Нисибис, затем пересек Тигр и захватил столицу персов, Ктесифон. Мощь и величие Ирана были растоптаны в пыли: его тяжелая кавалерия, его наводящие ужас слоны, его огненные знамена и огненные алтари, сопровождавшие в битву царей, его золото, драгоценные камни, дворцы и пышные атрибуты власти восточных владык — все это стало добычей героического римского солдата. На волне эйфории после своей победы Галерий вполне мог рисовать себе картину полного завоевания Персии, повторение подвига Александра — мечту, которая преследовала стольких римских полководцев. Некоторые более поздние хронисты даже упоминают — хотя и ошибочно, что он достиг Инда¹⁴.

Как бы там ни было, теперь пришла очередь Диоклетиана взять дело в свои руки. Нет сомнения, что именно его воля заставила римскую армию остановиться в районе города Адиабена. Советник и секретарь Галерия Сикорий Проб был отправлен к Нарсе, чтобы убедить его прислушаться к предложениям мира, если тот хотел сохранить хотя бы часть своей империи. С его семьей, остававшейся в заложниках у римлян, в ожидании ответа царя обращались со всем почтением, соответствующим их высокому положению. В начале 299-го Диоклетиан во главе войска встретился в Нисибисе с Галерием, где с большой пышностью поздравил цезаря с его победой. Оба императора принялись вместе готовиться к встрече полномочных представителей Нарсе, министра Афарбана и верховного военачальника Барсаборса.

После опасного начала войны Диоклетиан, вероятно, пришел в восторг, осознав всю важность этой исторической победы и возможность установления вечного мира на Востоке. С тех пор, как впервые появилась военная угроза со стороны нового царства Сасанидов, Александр Север едва сумел добиться ничьей в 233-м, десять лет спустя Гордиан и Филипп уступили персам Осроену, а затем в 259 году катастрофическое поражение потерпел Валериан. На этот раз сасанидский царь тщательно спланировал свое нападение, одновременно разжигая~диверси-онную войну в Египте, — и потерпел самое сокрушительное поражение за всю историю династии. Теперь римская государственность получила возможность установить стабильный мир, который бы положил конец неуправляемому движению маятника, раскачивающегося между двумя империями.