Уинстон Черчилль

Стимсон и Маршалл полагали, что поведение Рузвельта в данном случае безответственно (“он говорит с фривольностью и с тем отсутствием ответственности, которая свойственна лишь детям”). Между Рузвельтом и американскими военными обозначился серьезный раскол. Маршалл и Кинг в июле 1942 года объявили планируемую высадку в Северной Африке недостаточной компенсацией отказа от “второго фронта”. Именно для того, чтобы выйти из тупика и предотвратить создание мощной оппозиции своим планам, Рузвельт послал Маршалла, Кинга и Гопкинса в Англию, для согласования рабочих планов с англичанами. Там, полагал президент, талант Черчилля и целенаправленная мозговая атака английских военных авторитетов внесут изменения в позицию американских военных руководителей. Перед их отъездом Рузвельт дал понять, что союз с англичанами абсолютно существенен и доводить дело до угрозы разрыва с ними не стоит. Позицию “забрать игрушки и уйти” он осудил. Он твердо пообещал военным высадку во Франции в 1943 году. В Лондоне Черчилль был уже полностью убежден, что речь может идти только о высадке в Северной Африке, и в том, что о десанте через Ла-Манш можно говорить лишь через год. Американцам казалось, что имперский Лондон в конечном счете подспудно не против увидеть взаимоослабление двух крупнейших континентальных сил, России и Германии. Премьер-министра уже предупредили, что, по мнению Маршалла, английское руководство сознательно затягивает дело в Европе, что Черчилль не желает высадки в Европе и что английская дипломатия в данном случае лицемерит. Доверенные корреспонденты писали Черчиллю: “Маршалл убежден в том, что в Лондоне не существует подлинного внутреннего желания подготовить высадку во Францию в ближайшее время”.

В возникающем англо-американском споре Черчилль прибег к цифрам, которые были по меньшей мере сомнительными. Объединенный комитет по разведке представил документ, в котором говорилось (якобы на основе точного знания немецких военных планов), что, если даже Германия не уничтожит Россию осенью 1942 г., она, тем не менее, сможет “перевести на Запад значительное число наземных войск”, чтобы предотвратить “любое союзное вторжение в Европу”. В то же время, если Россия будет продолжать сражаться до конца 1942 г., то (советовала английская разведка) союзникам следует “скопировать германскую политику и оккупировать нейтральную территорию”. Имелась в виду Северная Африка. Тогда Средиземное море станет “ахиллесовой пятой” Германии.

* * *

Черчилль был очень уязвим в эти дни. Его неприятно удивило то, что высокая американская миссия посетила прежде всего американских военных представителей в Лондоне во главе с Эйзенхауэром. Складывалось впечатление, что американцы готовы вести дела сами и не очень-то нуждаются в английском союзнике. По описанию Гопкинса, “когда миссия прибыла в Чекерс, мы нашли Черчилля в весьма плачевном состоянии духа”. В состоявшейся схватке умов Черчилль утверждал, что высадка, скажем, в районе Шербура не поможет России. Германия, не прекращая давления на Востоке, быстро справится с десантом на Западе, русские не ощутят оттока немецких войск со своего фронта. Английские военные эксперты выступили за высадку в Северной Африке. Единодушие в английских рядах производило впечатление. Черчилль сумел так скоординировать действия военного кабинета и начальников штабов, что три американских представителя вынуждены были обратиться к Рузвельту за дальнейшими инструкциями. Понадобилось еще два дня, прежде чем, после совещания с президентом, генерал Маршалл заявил генералу Бруку, что американцы принимают британское предложение. Мотивы Рузвельта - его личное достояние. Складывается впечатление, что в конечном счете и он не прочь был войти в Европу тогда, когда все силы в ней были близки к взаимоистреблению. Было решено, что операция по высадке в Западной Европе как предприятие по ослаблению давления на Советский Союз в 1942 г. проводиться не будет. Вместо нее предполагалось проведение операции в Северной Африке. Генерал Брук записал в своем дневнике: “Это была очень тяжелая неделя”.

Послав свои военачальников в Лондон, Рузвельт, помимо прочего, совершил своего рода “революцию” в дипломатии: американцы как бы в последний раз согласны были идти на уступки Британии, но они ясно показывали, что английские военные и политические возможности несопоставимы с американскими и отныне (сделав последние уступки) Вашингтон будет определять ход мировой битвы. Рузвельт изложил это Черчиллю в мягкой форме. В письме от 27 июня 1942 года он пишет: “Я не могу не выразить того мнения, что прошедшая неделя представляла собой поворотный пункт всей войны и теперь мы вступаем на наш путь плечо к плечу”.

* * *