Уинстон Черчилль. Его эпоха, его преступления

Черчилль продолжал поддерживать Франко как во время, так и после Второй мировой войны, практически единолично удерживая его у власти в течение первых послевоенных лет. Как и в случае Греции, Черчилль в своих действиях руководствовался британскими интересами, как он сам их понимал. Если стоял выбор между фашизмом и «международным еврейством и коммунистами», то он предпочитал первый – и отказывался прислушиваться к противоположным советам, раздававшимся из рядов британского истеблишмента. Он отдавал себе отчет в том, что британское общество симпатизировало Испанской Республике. В октябре 1936 г., например, тысячи рабочих в Лондоне проигнорировали призывы Лейбористской партии и угрозы от государства и вышли на марш против демонстрации Британского союза фашистов на Кейбл-стрит в восточной части города. Именно подобная антифашистская деятельность сплотила леволиберальную и марксистскую интеллигенцию и обусловила ее резкий рост в период до 1939 г. Черчилль высмеивал эту компанию и ненавидел затесавшихся в их ряды пацифистов, но позже они понадобятся ему во время подготовки к войне{169}.

Двое заметных лидеров консерваторов не были расположены поддерживать сохранение Франко у власти в Испании. Энтони Иден выражал свое мнение в мягкой форме, тогда как сэр Сэмюель Хор (позднее лорд Темплвуд), одно время бывший сторонником политики умиротворения, получил возмездие за свои грехи: его назначили на должность специального посла во франкистской Испании в период с 1940 по 1945 г. Черчилль на шестой день своего премьерства колебался, но в конце концов подлый Галифакс убедил его в том, что для Хора это будет лучшим местом.

Фракционные раздоры в Форин-офисе, отразившиеся в писанных высоким слогом документах, выглядели несколько иначе в сочиненных после отставки дневниках и мемуарах. Александр Кадоган, высокопоставленный сотрудник МИД, – замечательный тому пример. Он знал, что отправка Хора в Мадрид – лучший способ избавиться от весьма пожилого консервативного политика. Хор уехал по-тихому. После его назначения Кадоган заметил: «Грязная маленькая шавка держит нос по ветру и хочет убраться из страны». Второй его комментарий: «Они все согласились сплавить его подальше… лишь бы не видеть его тут, а так мне все равно, что из этого получится». Через месяц в разговоре с Галифаксом: «Я уже говорил, что есть один приятный момент – в Мадриде толпы немцев и итальянцев, и поэтому имеются неплохие шансы на то, что С. Х. просто убьют». Примерно в то же время Кадоган не смог удержаться от еще одной колкости: «Он станет английским Квислингом, когда Германия нас завоюет, а я буду уже мертв». В день, когда испанское правительство официально приняло Хора в качестве посла, Кадоган издал вздох облегчения: «Хвала небесам. Мы ловко избавились от этой абс. отвратной помойки».

По возвращении в Лондон в 1945 г. «английский Квислинг» выпустил небольшую книжку «Посол со специальной миссией» (Ambassador on Special Mission), проинформировав Форин-офис о том, что его «целью является полностью разоблачить Франко, и как можно быстрее». «Без шансов, старик», – прозвучало в ответ от Черчилля и его приятелей. Похожей оказалась и реакция лейбористского министра иностранных дел Эрнеста Бевина. В отличие от Черчилля, Хор, некогда сторонник «умиротворения», воспылал настоящей ненавистью к Франко и фалангистам.

Большое влияние на Хора произвел британский писатель Джеральд Бренан, по своей воле застрявший в Андалусии и очень хорошо знакомый со страной в целом. Ему было прекрасно известно о том, что происходит в Стране Басков (где пытки и тюремные сроки коснулись по меньшей мере 50 процентов семей) и в Каталунье, которая также изнывала от репрессий; кроме того, там запретили использовать каталанский язык. Бренан был настоящим кладезем информации, и кое-какие сведения из этого источника появились на страницах полезных политических мемуаров Хора.

Был случай, когда «нейтральная» Испания мобилизовала фалангистских сторонников из числа студентов, чтобы устроить теплые проводы «Голубой дивизии», направлявшейся на фронт, – там ей предстояло бок о бок со своими благодетелями из держав «оси» сражаться против Советского Союза. Демонстрация завершилась возле здания штаба фалангистов, где перед молодыми людьми выступил Рамон Серрано Суньер – сторонник жесткой линии, недавно назначенный Франко министром внутренних дел. Антибританские настроения в фашистской Испании были широко распространены, и некоторых студентов отправили закидывать британское посольство камнями. Правительство снабдило диверсантов метательными средствами, которые заблаговременно были упакованы в специальные мешки. Хор вызвал Серрано Суньера по телефону. Собеседники обменялись мнениями в весьма накаленной атмосфере. Серрано Суньер задал послу провокационный вопрос, нуждается ли посольство в дополнительных силах полиции для защиты, на что Хор ответил знаменитой фразой: «От вас не требуется больше полицейских, от вас требуется меньше студентов».