Уиронда. Другая темнота (сборник)

Но подгонять Ренцо было не нужно.

Мы захлопнули две решетки, я нажал ALT, а потом кнопку первого этажа, и стал молиться, чтобы лифт заработал и поехал вниз. Пусть лучше рухнет, лишь бы не застрял тут, где нас достанет мерзкая тварь Фолкини.

Чокнутый сверху за нами не пошел.

Последнее, что я увидел, прежде чем лифт погрузился в шахту, была гигантская тень фески и деревянная табличка с надписью «3,5 этаж».

Мы обнялись, и я прижался лицом к груди Ренцо, пока лифт спускался на несколько этажей (Сколько? Сколько именно?). Казалось, это длилось целую вечность.

– Что мы будем делать? – всхлипнул я. – Что мы будем делать, если это ждет нас внизу, если там паук или?..

– Шшшшш, заткнись!

– Да, но…

– Шшшш, послушай! – Ренцо показал пальцем на дверь. Казалось, он немного успокоился, хотя все еще был возбужден. Мы почти доехали до первого этажа.

Я был весь в соплях и слезах, да еще и брюки сырые. Затаив дыхание, прислушался. Сначала до нас донеслись неразборчивые крики из бокового коридора. Мое сердце ушло в пятки. Это, наверняка, друзья Фолкини, убийцы или гигантские насекомые.

Но потом, разобрав слова, я чуть не завопил от радости.

– Ты обманщик, Лука, вот почему у тебя такое прозвище. Ты Дерьмовая Башка, ты подглядывал, ты придурок, я пошел домой! – вечные необоснованные жалобы Джузеппе обычно раздражали меня до чертиков, но сегодня показались серенадой.

– А ты обосрался, как всегда, и твоя мать отсосет у любого, кто захочет, понял? Я не подглядывал!

– Перестаньте спорить, как маленькие!

– Ага, мы маленькие, мы! А остальные-то куда подевались?

– Не знаю. Эй, выходите, мы пока не играем. Джузэ снова всем недоволен!

Услышав сладкую музыку голоса дамы своего сердца, от долгого взгляда которой меня бросало в жар, я вдруг разрыдался. Мы только что пережили невероятное приключение, а здесь все было по-прежнему – банально, просто и хорошо.

– Успокойся. Вытри сопли, – Ренцо взял в руки мое лицо и уставился прямо в глаза. Его губы дрожали. Он был испуган и очень возбужден. Так случалось каждый раз, когда мы сталкивались с чем-то новым или рискованным. – Послушай меня. Нельзя ничего говорить другим. Я хочу понять, что… что мы видели, прежде чем кто-то еще узнает. Хорошо?

Я кивнул несколько раз, пытаясь взять себя в руки. Снял куртку, вытер рукавом глаза, а потом обвязал вокруг пояса, чтобы прикрыть мокрые штаны.

– Это наш секрет на какое-то время. Договорились?

Мы пожали друг другу руки.

Лифт остановился, мы вышли из кабины, добежали до коридора, и я понял, что мы снова в привычной реальности. За окном совсем стемнело, показалась луна, синьора Ди Фебо шла домой из магазина с сумками, а на балконах ветер трепал развешанные сушиться простыни, которые напоминали ожиревшие привидения. Я даже подумал, вдруг мы случайно попробовали наркотики Денизи, и у нас просто были кратковременные галлюцинации. Часы снова заработали: на табло высветилось 18:45. Я показал их Ренцо, он кивнул и пробормотал: «Как будто время там остановилось».

Когда я увидел ребят, слезы уже высохли, а парни все еще продолжали препираться. Джузеппе. Лука. Диана. Я уставился на нее и не мог отвести взгляд – никогда еще она не казалась мне такой красивой.

– Вот они! – закричала Диана. – Ну у вас и физиономии! Как будто смерть увидели!

Хуже того, захотелось сказать мне, но я прикусил язык, прислушался к гудению неоновых лампочек и дал возможность Ренцо самому все объяснить (Ребята, Вито плохо себя чувствует, не будем больше играть, пойдемте по домам).

Вот так, совершенно случайно, мы нашли третий с половиной этаж лестницы D.

* * *

Ночью я то и дело просыпался весь в поту, а когда проваливался в сон, мне снились кошмары, в которых я поднимался или спускался по бесконечной узкой лестнице, проходя мимо дверей квартир, покрытых вмятинами очень странной формы. Трудно представить, какие предметы могли оставить такой след. Я чувствовал, что из дверных глазков за мной следят глаза с черными, как пропасти, зрачками, а когти готовы разорвать в клочья дерево и металл, чтобы выбраться на лестничную площадку.

– У тебя все хорошо? Ты сегодня такой молчаливый… В школе что-то случилось? – спросила за завтраком мама.

– Нет, все в порядке, – соврал я, но понял, что мама не поверила, и для убедительности добавил беззаботным тоном. – Просто не выспался, плохо спал.

– Влюбился, что ли?

У меня перехватило дыхание. Конечно, никто не знает своего ребенка так хорошо, как мать, но то, что она видит его насквозь, просто выводит из себя. Я проворчал, что все девчонки – зануды, вспомнил пряный запах Дианы и улизнул от мамы в ванную, чтобы почистить зубы.

На уроках я совершенно не мог сосредоточиться на том, что говорил учитель, и несколько раз получал нагоняй. Нет, я не думал о вчерашнем, как вы, наверное, решили. Я пытался построить стену между двумя реальностями, отгородиться ею от страшных воспоминаний и убедить себя, что ничего не было, потому что и быть не могло. Операция по уничтожению. На последнем уроке я заснул,