Уйти, чтобы возродиться

Через долю секунды весь уставленный зарядами периметр участка вспыхнул яркими отблесками. Лед со снегом, треща, под воздействием высоких температур, начал таять. Вода, образующаяся от таяния, быстро нагревалась и впитывалась в нижние слои. Буквально через несколько минут к Санди и Николаю присоединились остальные. Они заворожено наблюдали, как в прямоугольной рамке изо льда образовывается бассейн с талой водой. Когда вода достигла расставленных по периметру кристаллизаторов, те заработали и стали отбрасывать кристаллики вновь образующегося из пара льда в сторону от «бассейна».

Процесс кристаллизации происходил довольно медленно, однако постепенно, примерно через час-полтора, в остатках луж стали просматриваться очертания полуразрушенного купола. Через какое-то время последняя вода испарилась, обнажив остов купола. В его центре находился бронированный вход внутрь подземного этажа. Последние просевшие во льду заряды потухли. Остывшие остатки луж стали покрываться тонкой корочкой льда. Вдруг что-то заметив у самой дальней точки разбитого купола, Гончаренко бросился вниз. Санди не успел ухватить того за руку и выругался.

‒ Николай! Да стой же ты! Маркос! Достань с рюкзака лестницу-паутинку. Быстро!

Маркос метнулся к Эмилии и Лиане, стоявшим недалеко с рюкзаками. Лиана, не став дожидаться, пока Маркос добежит, достала паутинку и двинулась навстречу, пока Эмилия оставалась с рюкзаками. Она отдала лестницу Маркосу, а тот подбежал к краю ямы и зацепил лестницу, быстро ее размотав. К удивлению спустившихся Маркоса и Санди, Гончаренко был абсолютно цел, не считая быстро замерзающих на комбинезоне влажных пятен. Подойдя к нему, Санди с Маркосом увидели то, что раньше привлекло внимание Николая. Это были три прекрасно сохранившиеся в толще льда фигуры в комбинезонах. Комбинезоны выдержали удар стихии. Их не раздавило опрокинувшимся куполом. Их даже не тронул жар детонаторов. Однако люди в комбинезонах без кислорода выжить не смогли. При детальном осмотре места трагедии становилось ясно, что двое пытались спасти третьего, застрявшего под одним из обломков. Около этого третьего сейчас и стоял Гончаренко.

Санди, подойдя ближе, положил руку на плечо Гончаренко.

‒ Это он?

Вопрос был чисто формальным. Было и так понятно, что он. Просто такое молчание тяготило Санди. Он продолжил.

‒ Мы сейчас вытащим их и заберем в вездеход. Потом похороните их по-человечески. Маркос, поднимись и сходи к вездеходу за специальными мешками. ‒ И, снова обращаясь к Гончаренко, продолжил. ‒ Мне жаль, Николай…

Исследователь так погрузился в себя, в свое горе, что ничего и никого вокруг абсолютно не замечал. Он так и продолжал стоять, словно впал в транс. Даже тогда, когда подошедшие Диего и Маркос достали тела, уложили их в мешки и вытянули к лестнице, он стоял и не шевелился. Санди показал знак братьям отойти, и, подойдя к ним, свирепо взглянул на Диего. Диего опустил взгляд, чувствуя за собой вину.

‒ Санди! Я же здесь вам помочь хотел! А что я там, здоровый бугай, наверху делать буду?! Там Эмилия согласилась посторожить. Ты не сердись, а?

Санди мысленно усмехнулся. Вот же, какой настырный. И все-то он предусмотрел. Ну, ничего… Вслух же сказал.

‒ Раз уж помочь вызвался, тогда поступим так. Пока оттяните тела к вездеходу, а Лиана пусть сюда с меньшим рюкзаком спустится. На обратном пути захватите второй, больший. Все, пошли.

Недовольный Маркос и довольный тем, что не выгнали, Диего, быстро стали поднимать мешки с упакованными в них телами на поверхность. Когда тела оказались наверху, и братья, кряхтя от тяжести, стали носить их к вездеходу, вниз спустилась Лиана с рюкзаком.

‒ Санди, забери рюкзак. Я попробую поговорить с Николаем.

Тот понятливо кивнул и отправился с рюкзаком к подземному входу. Лиана подошла к Гончаренко и остановилась совсем рядом. Он продолжал молчать, казалось, даже не замечая ее присутствия. Лиана глубоко вздохнула и тихо заговорила.

‒ Николай, я знаю, что ваша боль несоизмерима ни с чем. Но, поверьте, мы испытали за последние дни не меньше горя. Вы можете сказать, что я слишком молода и не могла испытать его так много. И будете неправы. Я дочь правителя и его жены. Я потеряла свою страну, свой дом. Многие мои близкие, друзья ‒ они больше уже не скажут ничего… их больше нет. И хорошо, что у меня остались живы родители и несколько друзей, ставших моей семьей. Они ‒ все, что у меня осталось в этом мире.

Но, ведь и у вас, на станции, много друзей. Все они вам как родные. Маркос сказал мне, что вашего сына пытались вытащить из-под купола и спасти двое его друзей. Они тоже погибли… а у них на станции наверняка остались родные! Вы должны понимать ‒ все, кто живет в «Мирном», одна большая семья! Вас немного, так помогайте друг другу, поддерживайте друг друга!

Наконец, после этих слов Лианы, Гончаренко очнулся, повел головой и прикрыл глаза. Постояв так с минуту, он, ни слова не говоря, отправился к Санди, занятому открытием входа. Санди уже заканчивал, поэтому, заметив приближающегося Николая, бодро заговорил.