Уйти красиво. Удивительные похоронные обряды разных стран

С тех пор приспособления для кремации становились все больше, быстрее и производительнее. Сейчас, почти сто пятьдесят лет спустя, популярность кремации достигла рекордных цифр (в 2017 году впервые за всю историю Америки кремированных тел было больше, чем захороненных). Но эстетика и ритуалы вокруг этого процесса не сильно изменились. Современные машины для кремации по-прежнему похожи на первые модели 1870-х годов – десятитонные бегемоты из стали, кирпича и бетона. Каждый месяц они пожирают природного газа на тысячи долларов, выделяя в атмосферу угарный газ, сажу, диоксид серы и очень токсичную ртуть (следствие сгорания пломб в зубах).

Большинство крематориев, особенно в крупных городах, выведены в промышленные зоны и спрятаны среди невзрачных складских помещений. Из трех крематориев, которые я видела за девять лет работы в похоронном деле, один располагался напротив распределительного склада Los Angeles Times, и грузовики грохотали там днями напролет, другой стоял позади склада «Структура и термит» (чем они там занимаются?), и еще один был по соседству со свалкой, где машины разбирали на металлолом.

Конечно, встречаются крематории на территории кладбищ, но чаще всего они скрыты среди других подсобных помещений, и для скорбящих это означает блуждание среди газонокосилок марки John Deere и сваленных в кучу увядших венков, собранных с могил.

Некоторые крематории называются «учреждения празднования жизни» или «центры кремации в дань уважения». В таких семьи умерших сидят в комнате с кондиционером и смотрят через стеклянное окно, как тело исчезает за маленькой металлической дверью в стене напротив. Механизм, скрытый за этой стеной, представляет из себя все ту же промышленную печь, которую вы найдете в складах-крематориях, но родственники умерших не могут заглянуть за кулисы и увидеть изнанку волшебства. Эта уловка отдаляет людей от реальности смерти и не позволяет увидеть громоздкую неуклюжесть экологически вредных машин. Стоимость такого удовольствия может достигать пяти тысяч долларов.

Я не берусь утверждать, что кремация на открытом воздухе решила бы все проблемы. В тех странах, где кремация является нормой, например в Индии или Непале, ежегодно сжигается более пятидесяти миллионов деревьев, и в атмосферу выбрасывается огромное количество аэрозолей углерода. Это вещество стоит на втором месте после диоксида углерода в ряду негативно влияющих на климат веществ, создаваемых человеком.

Но крестоунская модель прогрессивнее. Индийские реформаторы звонили в некоммерческую организацию Пауля и Стефании и просили разрешения перенять опыт их поднятого над землей погребального костра, который позволяет сжигать меньше леса и уменьшает вредные выбросы. Если изменениям могут быть подвержены древние традиции, неразрывно связанные с религией и культурой, то современные промышленные машины кремации уж точно на это способны.

* * *

Лаура прожила в Крестоуне многие годы, и в то утро казалось, будто на похороны пришел весь город. Ее сын Джейсон произнес первые слова своей речи, и взгляд его был прикован к огню.

– Мама, спасибо тебе за любовь, – сказал он, и голос его дрогнул. – Не беспокойся о нас теперь, улетай и будь свободна.

Пока огонь горел, одна женщина вышла вперед и стала рассказывать о том, как переехала в Крестоун одиннадцать лет назад. В то время она страдала от хронической болезни.

– Я приехала в Крестоун, чтобы найти радость. Тогда мне казалось, что облака и синее небо излечили меня, но теперь я думаю, что это была Лаура.

– Мы всего лишь люди, – сказал другой ее друг. – Мы все совершаем ошибки. Но я не вспомню ни одной ошибки Лауры.

Языки пламени быстро справились с коралловым саваном Лауры. Пока собравшиеся говорили, огонь переключился на ее обнаженную плоть. Жар пламени иссушил мягкие ткани, которые в основном состоят из воды, и они съежились и сгорели. Ее внутренние органы обнажились, чтобы также быть преданными огню.

Это стало бы жутким зрелищем для непосвященных, но бдительные волонтеры старались замаскировать внутреннюю работу костра. Они передвигались с достоинством и знанием дела, следя за тем, чтобы ни запах, ни вид обугленной руки не омрачил мероприятие.

– Мы не пытаемся скрыть тела от людей, – объяснила Стефания, – но на кремацию зачастую приходит вся округа. Мы никогда не знаем, кто и как отреагирует на костер. Ведь кто-то представляет, как он сам будет однажды лежать на нем.

В течение всей церемонии волонтеры незаметно подходили к костру и подкладывали дрова. За одну кремацию сжигается около трети поленницы – больше кубометра леса.

Тем временем пламя добралось до костей Лауры: в первую очередь до коленей, ступней и лицевых костей. Чтобы охватить кости таза, рук и ног, огню потребовалось еще некоторое время. Вода испарилась из ее скелета, равно как и органика. Цвет костей изменился сначала с белого на серый, затем на черный и из черного снова стал белым. Под тяжестью дров остатки костей Лауры прошли сквозь металлическую решетку и упали на землю.