Уйти на Запад

— Разберешься, — махнул рукой Дуглас. — Главное, зацепиться. — Он надел свои любимые домашние тапочки и достал из жилетного кармана часы. — О, как уже поздно! Джейк, сегодня ночуешь у нас, куда тебе по такой погоде. Я пойду посмотрю, может быть, хозяйка еще не спит…

— Да я на полу отлично устроюсь, — сказал Джейк. — И не в таких условиях жил…

Но Дуглас все же ушел, а потом вернулся с кружком колбасы в руке.

— Хозяйка давно спит, — объявил он невнятно, прожевывая уже откушенное. — Ничего, я тебе сейчас что-нибудь придумаю…

Утром я едва не раздавил Джейка: наступил на него, потерял равновесие и чуть не рухнул сверху. Джейк высунул голову из одеяла и выразился спросонья так, как не подобает выражаться приличному квакеру. Дуглас — птичка ранняя — сидел за столом и чиркал пером по бумаге. К завтраку он обычно успевал написать мелким, но очень разборчивым почерком несколько страниц. А после завтрака выходил, как на службу, на прогулку по Майн-стрит и Фронт-стрит — собирать новости, так что проводить меня до парома было ему по пути. Джейк увязался за нами: он с утра посекретничал о чем-то с Дугласом и, похоже, выклянчил у него какую-то сумму на расходы, потому что вдруг объявил, что поедет на пароме со мной.

— Зачем? — удивился я.

— Драйден же сказал, что тебя надо оберегать, — объяснил Джейк.

— От убийцы майора Грина, — напомнил я.

— И от Мэрфи, — уточнил он.

— Джейку все равно нечем заняться, — сказал Дуглас. — Пусть пока поиграет в Пинкертона.

— За твой счет, — напомнил я.

— Я с него потом как-нибудь работой взыщу, — туманно пообещал Дуглас.

Паром уже был готов к отплытию. Норман нетерпеливо топтался у сходней.

— Лейтенант Ирвинг, если не ошибаюсь? — спросил Дуглас и представился. — Я слышал о вас от майора Драйдена.

— Уже не лейтенант, — ответил Норман, пожимая ему руку. — Уже совершенно штатский человек. Я тоже слыхал о вас от Драйдена. Вы в самом деле английский шпион?

Дуглас хмыкнул:

— Вот уж точно не английский. Мои предки перевернулись бы в своих гробах. А что, Драйден привлекал вас расшифровывать мои очерки для «Стрэнда»?

— Нет, просто консультировался, не считаю ли я их шифрованными записками. Я сказал, что не считаю.

— Ты шпион? — потрясенно спросил я Дугласа.

— Нет, просто похож, — ответил тот.

— Да его чуть не повесили прошлым летом, — сказал Норман. — Генерал Грант не дал.

— Мы с ним земляки, — объяснил Дуглас. — Он тоже из Огайо. И тоже шотландских корней. Моя мать из кентуккийских Грантов, и вроде бы, как говорят, какая-то отдаленная родня. Но я никогда не выяснял, так ли это на самом деле.

— Какие страсти, — пробормотал я.

— Да уж, — согласился Дуглас.

— Почему паром не отправляют? — оглянулся Норман. — Неужели сломался? Давно уж должны дать гудок…

— Хы, — вмешался Джейк. — Да еще час паром здесь простоит, если не больше. Вон гляньте! — Он указал в речную даль, из которой к Мемфису приближался пароход. Был он какой-то праздничный, обвешанный разноцветными флагами, на нем играла громкая музыка…

— Ну да, цирк, — подтвердил Дуглас. — Афиши в городе видали?

— Полдня коту под хвост, — поморщился Норман.

И в самом деле, в девятнадцатом веке, когда еще не было изобретено никакой записывающей аппаратуры, яркие зрелища надлежало смотреть живьем, иначе потом оставалось только пускать слюнки на картинки. И приезд в город цирка был именно таким зрелищем. Наверняка паром задержится, чтобы команда могла посмотреть выгрузку цирка.

Музыка и гудки подходящего парохода начала привлекать внимание горожан. Мемфисца, вообще-то, пароходом не удивишь, и музыка на пароходе — дело привычное, но яркие афиши, развешанные на улицах города, предупреждали, а потому горожане уже были подготовлены: на набережную прибежали мальчишки всех цветов кожи, а за ними подтягивались зрители постарше.

Пароход между тем подошел ближе к берегу, протянули сходни, и на берег, крутя сальто, жонглируя, изрыгая языки пламени выкатились циркачи. Они шумели, кричали, бегали — и начинало казаться, что их раз в пять больше, чем на самом деле. Повели на берег верблюдов в разукрашенных попонах, медведей в куцых юбочках, тонконогих лошадей в перьевых султанах — все щедро усыпано блестками, бусами, мишурой. Вывели слониху в узорном чепчике и с кабинкой на спине. Из кабинки две юные девушки, одетые настолько легко, насколько позволяли местные приличия, рассылали зрителям воздушные поцелуи. В роскошном перьевом уборе, в кожаных штанах с бахромой и с обнаженным торсом, расписанный красной и синей краской вышел, держа в руке томагавк, величественный индеец.

Дуглас при виде того индейца подался вперед и вроде как не поверил своим глазам. Чуть позже, когда шумиха с парад-алле утихла и циркачи начали расставлять на берегу шатры, зрители потянулись на пароход посмотреть остальной зверинец, а индеец бродил вокруг вроде бы без забот, Дуглас молча встал на его пути.

— Хай, бледнолицый брат мой! — радостно воскликнул индеец.