Уйти нельзя остаться. Кризисы, выгорание, смыслы и ресурсы в кинопрофессии

В работе сценариста кроется и еще один момент напряжения: когда вы занимаетесь энтертейнментом, продукт должен быть воспринят публикой, он должен нравиться — это ожидания, возлагаемые индустрией. И здесь легко соскользнуть в область простых, стереотипных решений, пойти проверенным путем и начать создавать шаблонный вторичный продукт, как бы гарантирующий принятие. Во всяком случае, наше телевидение шло подобным путем — до того момента, пока не начало массово терять даже самую, казалось бы, проверенную аудиторию, изученную социологическими опросами и фокус-группами.

По этому же пути маркетинговых решений идет, как правило, и киноиндустрия. Оно и понятно: риски и вложения велики, и все хотят нащупать твердую почву. В то же время опытные игроки знают, что рецепта нет. Как гласит голливудская поговорка, Nobody knows nothing — «Никто ничего не знает», несмотря на маркетинг и просчитываемые тренды. Это, в сущности, хорошая новость, так как оставляет возможность для эксперимента или, по крайней мере, для его лоббирования — при условии, что нам как писателям хватает оригинальности, а нашим партнерам — любопытства и смелости.

Если речь идет о личных дерзаниях, собственных проектах, которые поначалу страшно показать миру, то здесь можно пойти по пути создания «буферного периода» — дать себе и произведению дозреть до того момента, когда и вы, и оно будете готовы к публичному предъявлению. По выражению одного из моих учителей, писателя Ольги Славниковой, «книги дозревают в тишине».

3. Внешнее: Вызовы индустриальной работы

О многих незаметных извне аспектах работы в кино рассказали авторы историй в первой главе. Добавлю лишь коротко про некоторые моменты.

Переписывание

Писатель переписывает текст по собственному желанию столько, сколько считает нужным (не знаю, кому принадлежит выражение «Хороший писатель начинает там, где останавливается плохой», но оно исчерпывает тему), а сценарист, работающий в индустрии, переписывает до тех пор, пока... Тут могут быть варианты, но обычно до тех пор, пока проект не будет принят заказчиком.

Понятие «заказчик» разнится — в случае небольшого продакшна это один или два человека, в случае копродукции, участия телеканалов и прочей сложной организации текст фильтруют несколько человек, каждый из которых видит и хочет свое, и консолидированная обратная связь — внятная и непротиворечивая — будет сниться вам вместо картинок моря и отдыха.

Но не все исчерпывается производственной логикой или волей контрагентов. С другой стороны, сама природа написания сценария такова, что требует не одного подхода. Сценарий не пишется с первого раза — он действительно обретает вид и форму слоями — в допридумывании, в калибровке сцен, в уточнении мотивов и довыстраивании сюжета. Каждый сценарист знает мантру: «Сценарий не пишется, а переписывается».

Соответственно, могут возникать сопутствующие симптомы — и имя им легион: прокрастинация, сопротивление, раздражение, безнадега, желание все бросить, импульс схалтурить и забыться, описанное выше замыливание взгляда.

Иначе говоря, удержаться в профессии, не будучи готовым к писательским марафонам, практически невозможно.

Cпешка и подстегивание

Творчество приносится в жертву чувству безопасности, вследствие чего профессионалы внутренне перегорают — не от усталости, а от того, что задавлены профессионализмом[28].

АРНОЛЬД И ЭМИ МИНДЕЛЛ

Когда я спрашивала коллег-сценаристов, что для них самое сложное в профессии, одна из них дала такой ответ: «Скорость, “надо вчера”, серия за неделю, думать быстрее; брать штампы для скорости; попытки написать фабулу, не найдя заранее контакта с внутренним смыслом; самоцензура “это у нас точно нельзя”».

О самоцензуре скажем два слова ниже, во всем остальном с ней также трудно не согласиться.

Спешка и подстегивание действительно приводят к снижению качества. Люди, которые торопятся успеть, не позволяют себе погружаться в тему. Можно писать быстро, если задаться такой целью, но смысл и оригинальность гарантированно пострадают. Так возникают троечные и мертворожденные проекты, скроенные формально, непрочувствованные и недодуманные, с ляпами по фактуре. Ведь тексты вызревают, как фрукты, только вместо солнца им требуется внимание.

Подобная спешка и привычка скакать по верхам приучают халтурить и деформируют «руку». По справедливому выражению сценариста и преподавателя Александра Гоноровского: «Многих сценаристов киноиндустрия плющит. Так пресс на свалке превращает новый когда-то автомобиль в плотный металлический брикет. Это простой и равнодушный процесс, который начинается с договора, который по тем или иным причинам подписывать не следовало»[29].