Уютная, родная, сводная

машину, долго кружа по городу, потом снял какою-то девицу, молоденькую совсем,

неопытную, отвратительно хихикающую, и привёз в свою квартирку, где имел её

всю ночь, выгоняя из себя пот и похмелье от своей любви. Утром он открыл счёт,

позвонил объявившемуся Богдану и рассказал ему всё, прося рассказать ему, «если

что», Людочка обязательно с ним поделится бедой, если та с ней случится, и

вернулся домой. Больше он жене не изменял. Не видел смысла. Ничем не удивить,

не обрадовать его бабы не могли, Ирина была достойна хорошей семьи и верного

мужа, эта женщина достойна многого, и Бронислав был намерен это ей дать.

Работал, как проклятый, выстраивая хитрые схемы, всегда выигрывая, параллельно

учась в торговом на экономическом факультете - чувствовал, не хватает знаний.

Занимался с Мариком, уделял столько внимания семье, сколько мог и даже сверху, и

жене, балуя финансово и плотски. Сказать, что он играл в счастливую семейную

жизнь - не скажешь. Семейная жизнь Исаевых действительно была счастливой, а

дом - полной чашей. А что не спал иногда ночами Бронислав, задыхался и

напивался сверх меры, так не железный же он, а бизнес нервный...

  Бонус. Бронислав и Людмила. Часть 7

   В тот год не стало матери, болезнь скрутила её за пару месяцев, и как бы Ирина

не убеждала, что ничего невозможно сделалась, Бронислав, а тем более отец,

отказывались в это верить. Рак лёгких... Был человек, и не стало его. Отец бросил

всё, уехал, куда глаза глядят, в далёкий таёжный посёлок, написав в итоге три

письма, сидя там, как сыч, зализывая раны. Года матери ещё не было, когда не

стало Ирины. Бездорожье, малая авиация, посёлок, где гостила тёща у своей родни,

пара дней, на которые вырвалась Ирина... и конец всей прошлой жизни Бронислава,

Марика, конец всем планам, мечтам, идеям. Не верилось до последнего. Потом

хотелось к отцу, в тайгу, чтобы не видеть сочувствующих рож, особенно тестя,

которому как никогда хотелось разбить морду за неисполненные мечты Иришки.

Закрыл все пути, все лучшие интернатуры, клиники, оставив на её долю незавидное

отделение местной больнички. Остался только Марик, его не оставишь, и семье

жены не отдашь, как бы ни просила Галина, не в руки этому людоеду - тестю.

Марик - его сын, он растил его, не спал ночами, узнавал про дисбактериоз и зубы

не понаслышке. Проводя всё время с Мариком, его мать не обратила внимания на

свой недуг, пока не стало фатально поздно. Марик остался с отцом, в потемневшем

доме, не понимающий маленький мальчик, которому была необходима мама. На

сороковой день Бронислав напился, в хлам, никто его не посмел останавливать. А

потом нашёл себя у дома Людочки, за рулём собственной машины, спящего на руле.

- Ты сдурел? - на него во все глаза смотрела Людочка, а он улыбался, как идиот,

первый раз за сорок дней ощущая хоть что-нибудь, кроме боли. - Людочка, -

пролепетал и протянул руку в открытое окно. - Она самая, Боря, ты точно рехнулся,

у тебя Марик, тебе нельзя пить, нельзя пьяному за руль! - Можно, у меня всё

куплено. - У Ирины тоже всё было куплено твоими деньгами, - осадила его Люда. -

Думаешь, смерть на твои деньги посмотрит или о Марике подумает? - выплюнула

зло. Брониславу стало жутко, а ведь она права, не посмотрит, не подумает, а у

Марика никого нет, кроме отца. - А я бы хотел сдохнуть, Людочка, - пробубнил, -

хотел бы... Он не договорил, услышал хлопок двери и смотрел, как Люда

устраивается на правом сиденье, пристёгивая ремень безопасности. Даже в этом

она действовала по правилам. - У меня три часа, - скомандовала, - потом Катю

собирать из садика. Бронислав моментально тронулся, его выдержки хватило до

ближайшего леса. Дальше он бы с трудом вспомнил, что происходило. Дёрнул на

себя Люду, игнорируя её сопротивление, и впился в губы, почти кусал, язык жадно

проникал, отвечал, слизывал, толкался в глубь её рта и не мог насытиться. Стыд,

жажда, желание, отвращение - всё это билось в висках, отдавалось в паху. Руки

нашарили кнопки на пуховике и молнию на брючках, быстро включил печку на

полную мощь и стал стаскивать плотную ткань по женским ногам, уговаривая,

обещая, увещевая, как когда-то давно, в прошлой, уже забытой жизни. Он мало, что

контролировал, только удерживал Люду и силу фрикций.

 Люда была всё такой же красивой, хоть и лопоухой, и родной. Боря, для Людочки

Боря, встречался год с Людой, у себя в доме, в квартире, он виделся с Катюшкой,

играл с ней и даже познакомил с Мариком, тот воспринял девочку как нечаянное

знакомство, и интереса не проявил, как и агрессии, впрочем. Весь год он

уговаривал Люду уйти от мужа, она кивала головой, даже стала снимать деньги со

счёта, которые ежемесячно переводил Бронислав, у Катюшки появились новые

вещи, как и у Люды, которая даже немного поправилась, может, от того, что Боря не

отпускал Людочку, пока не удостоверится, что она сытно поела. Наверное, это

низко - заводить отношения, когда после смерти жены не прошло и года, но Боря не

мог... не мог ждать, не мог терпеть, он не хотел жить один, он уговаривал день за

днём Людочку уйти от своего бестолкового и желчного Яшки, казалось, он сошёл с