Ухищрения и вожделения

— Нет. Она изложила все так, что, мол, ей приходится туда заходить время от времени, чтобы обсудить проблемы ремонта и всякое такое, и что ее, мол, беспокоит бремя ответственности, которое ему приходится нести. Она полагала, что ему необходима помощь. Расписала, что часто видит, как Терезе приходится тащить домой тяжелые покупки, с двойняшками по пятам, иногда вместо того, чтобы ходить в школу. Позвонила в местный отдел социальных проблем, чтоб соцработника послали. Ну, инспектрисса явилась, убедилась, что все в порядке — насколько можно ожидать. Двойняшки уже ходили в дневную группу. Она предложила еще кое в чем помочь — по дому, в частности, — но не нашла у Блэйни ни готовности эту помощь принять, ни какой-либо доброжелательности. Да я его и не виню. Я бы и сам не хотел, чтоб кто-то из соцпроблем у меня под ногами крутился.

— А Блэйни знает, что Хилари Робартс спровоцировала этот визит?

— Они ему не сообщали об этом, это не в их стиле. И я не вижу, как иначе он мог бы об этом узнать. Но если он все-таки узнал, это усиливает побудительный мотив, верно? Это посещение могло быть последней каплей.

— А вы думаете, он способен убить, используя такие методы? — спросил Дэлглиш. — По логике вещей, полученное им известие, что Свистун мертв, опровергает эту возможность.

— Не обязательно, мистер Дэлглиш. Предположим, он пошел на двойной блеф. Ну хорошо, он, в сущности, говорит вот что: «Слушайте, я могу доказать, что знал про смерть Свистуна. Тот, кто убил Хилари Робартс, не мог про это знать. Тогда почему же вы не ищете того, кому не сообщили, что обнаружен труп Свистуна?» Клянусь Богом, мистер Дэлглиш, есть ведь и другая возможность. Предположим, он знал, что Свистун мертв, но думал, что он умер совсем недавно. Я спросил Терезу, что точно сказал ей Джордж Джаго? Она вспомнила все дословно — во всяком случае, Джаго сам это подтвердил. По-видимому, его слова были: «Скажи отцу, что Свистун умер. Покончил с собой. Только что. В Истхейвене». Но он ни слова не сказал ни о названии гостиницы, ни о том, когда Свистун снял там номер. Джаго и сам об этом ничего не знал. Он услышал о смерти Свистуна от приятеля — владельца паба «Корона и якорь». Сообщение вовсе не отличалось точностью. Так что Блэйни вполне мог заключить, что труп нашли где-то на открытом месте, на берегу, милях в пяти отсюда. И что он может убить, ничем не рискуя. Все, не исключая и полицейских, решат, что Свистун разделался с последней жертвой, а потом взял и покончил с собой. Ей-богу, мистер Дэлглиш, все совпадает одно к одному!

Совпадает — да, но вовсе не убеждает, подумал Дэлглиш. Вслух он сказал:

— Так вы предполагаете, что искалеченный портрет не имеет прямого отношения к убийству? Не могу представить себе, чтобы Блэйни мог уничтожить творение собственных рук.

— Почему бы и нет? Я его видел. На мой взгляд, ничего особенного.

— По-моему, он думает иначе.

— Портрет озадачивает, в этом я с вами соглашусь. Но загвоздка не только в этом. Кто-то был у Робартс, пил вместе с ней перед тем, как она пошла плавать — в последний раз в своей жизни. Кого-то она впустила в дом, кого-то знакомого. Там были эти два бокала на сушилке, и, на мой взгляд, это значит, что там пили двое. Блэйни она никак не могла пригласить в Тимьян-коттедж, а если б он зашел без приглашения, сомневаюсь, чтоб она его впустила, даже трезвого, а уж пьяного-то…

— Но если верить мисс Мэар, — сказал Дэлглиш, — ваши доводы против Блэйни все равно несостоятельны. Она утверждает, что видела его в Скаддерс-коттедже в девять сорок пять или чуть позже, и он был тогда уже чуть ли не в стельку пьян. Ну, хорошо, он мог притвориться пьяным: это не так уж трудно. Чего он действительно не мог сделать, так это убить Хилари Робартс примерно в девять двадцать и вернуться домой в девять сорок пять, если только он не воспользовался машиной. А машины у него как раз не было.

— А велосипед? — возразил Рикардс.

— Пришлось бы изо всех сил жать на педали. Мы знаем, что она умерла после купания. У нее волосы были еще мокрые у корней, когда я ее обнаружил. Так что скорее всего можно без особой опаски считать, что она умерла между четвертью и половиной десятого. А он вряд ли мог взять велосипед и поехать назад по берегу. Был высокий прилив, пришлось бы ехать по гальке, а это много труднее, чем по дороге. На берегу есть только один небольшой участок, где при высоком приливе можно ехать по песку. Как раз у той бухточки, где купалась Хилари Робартс. А если бы он ехал по дороге, мисс Мэар его увидела бы. Она предоставила ему такое алиби, которое вам вряд ли под силу будет опровергнуть.