Уходи! И точка...

Мама была человеком с тяжелым характером — угодить ей было трудно, требования к учебе, к поведению — запредельные, как считала я в подростковые годы. Но, с другой стороны, меня, единственную дочь, она любила безмерно и всегда выслушивала мое мнение, всегда давала возможность выбора.

А теперь, когда мамы не стало, дядя Юра выбора мне не оставил. Он был очень обижен на маму за то, что она не упомянула его в завещании. После её смерти, вместо положенной скорби, целую неделю ежедневно, как на работу (так говорила наша кухарка Алла Георгиевна), ездил по юридическим фирмам, а потом заявил, что мы с ним должны пожениться! Я и ОН! Я не могла поверить в то, что он говорит это всерьез! И не понимала, зачем это нужно!

Он объяснял, что мамин бизнес требует крепкой мужской руки — на это я всегда говорила, что он мог бы управлять корпорацией и без всякой женитьбы, просто потому, что знает в бизнесе толк, в то время, как я абсолютно ничего не смыслю в нем. Но он на это не соглашался! А потом Алла Георгиевна, надоумила меня — дяде Юре не управляющим быть хочется, а полноправным и единственным хозяином, владельцем всего!

Она же посоветовала мне тоже поговорить с юристами. Да только я это сделать так и не успела…

Но мучила мысль, что замужество он мне предложил неспроста! Конечно, это были лишь мои предположения! Конечно, первое время казалось, что такое просто невозможно и я зря придумываю гадости о человеке, который организовал мамины похороны, который был рядом со мной в то время, когда мне было безумно больно и я осталась одна. А потом ко мне пришёл следователь и сказал, что, возможно, мамина смерть не была случайностью! Возможно, автокатастрофа была подстроена! И мне подумалось, что если вдруг со мною случится нечто подобное, то… кому достанется все имущество? Наверное, супругу…

И чем настойчивее "дядя Юра" расписывал мне все положительные стороны нашего возможного брака, тем больше во мне крепла уверенность, что не благими намерениями руководствуется этот человек! Я боялась его! И не очень-то представляла себе, как мне быть и к кому обратиться! Как-то так получилось, что при огромном количестве маминых подчиненных, людей, которым я могла довериться, не оказалось!

Поэтому мы с Вероникой и придумали, что мне нужно спрятаться. А потом она нашла объявление на модном сейчас сайте по поиску работы "Юла".

Три дня назад, когда мы приехали домой, дядя Юра уже не стеснялся в выражениях. Он кричал о моей неблагодарности, уличал во всех возможных грехах и пороках. Открыто не угрожал. Но в глазах его я видела такую ярость, на меня направленную, что понимала — он вполне способен убить!

А мне так хотелось просто жить. Любить и быть любимой. Мне хотелось детей воспитывать! И чужих — в школе, и своих! Мне простого человеческого счастья хотелось!

…За окном бушевала гроза. Ветер бил в стекла ветвями. Мама давно порывалась дать указание нашему садовнику, чтобы он спилил старую яблоню, стучащуюся в окна моей комнаты. Но это дерево здесь, у дома… правда, не этого трёхэтажного особняка, а другого — маленького обычного, в котором мы жили очень и очень давно, когда-то посадил папа. И железная леди Галина Минцевич сама отменяла своё решение, стоило только садовнику Аркадию, вызвав подкрепление в лице своих взрослых сыновей, подойти к портящему ландшафт растению. Потому что всегда любила папу.

Дождь в темноте комнаты стучался барабанной дробью и в окна и, казалось, в стены. Этот дробный стук отзывался болью в висках. Я, как в детстве, водила по оконному стеклу пальцем, упираясь лбом в холодную поверхность.

Я понимала — если бы Антон захотел, он нашел бы меня! Ведь есть Вероника! Стоит только спросить и обо мне можно узнать все на свете! Но он не приехал за мною. Не нужна. Никому не нужна. Может быть, такова моя судьба? Может быть, так и должно быть? И мне лучше просто смириться и сделать так, как хочет мой отчим? Но заставить себя думать о замужестве, а уж тем более о замужестве с дядей Юрой никак не получалось! Да мне в петлю лучше! А если после свадьбы он потребует выполнить супружеский долг?

От ужаса похолодело внутри! Нет-нет! Он не станет! Или станет?

— Агния! — раздался за дверью голос Юрия Анатольевича. — Я отопру тебя, если согласишься поговорить! Там ужин готов. Твоя любимая рыба, между прочим.

Я удивилась — была уверена, что никто не знает о том, что я дома. Никто же не пришёл меня навестить! Но раз ужин приготовлен, значит, Алла Георгиевна в доме! В конце концов, кто-то из слуг мог и полицию вызвать — меня же здесь взаперти держат! А есть же еще горничная, садовник, водитель — все эти люди казались мне раньше хорошими, добрыми, дружелюбными! Почему они сейчас ничего не предпринимают, чтобы мне помочь?

— Я не буду с вами ужинать, дядя Юра! — крикнула в ответ, особо подчеркнув обращение. — Отоприте двери и выпустите меня! Я заявление в полицию напишу! Расскажу, что вы силой меня удерживаете, что принуждаете к браку! Вас посадят! И учтите, обо всех ваших проделках знают мои друзья! Если со мною что-то случится, они все расскажут полиции!