Уходи! И точка...

— Зачем ты так со мною, девочка? — донеслось из-за двери, заходить внутрь или отпирать двери он, похоже, не собирался! — Я тебе только добра желаю! Ты ж в бизнесе ничего не смыслишь! Растрепят акулы все, что Галочка столько лет по крупицам создавала! А ты локти будешь кусать!

— Позовите ко мне Аллу Георгиевну! — не слушая его, пыталась командовать Я.

— Нет её. Уволил на прошлой неделе. А Лизавете отпуск на неделю дал…

Вон оно что! Значит, мы в доме вдвоем?

Ложиться спать стало страшно. Если в предыдущие ночи у меня была иллюзия наличия в доме других людей и это успокаивало, то сегодня я знала — мы вдвоем! Я заперта. А ключ от двери у него! И совершенно не становилось легче от понимания того, что две ночи прошли нормально, что ко мне никто не заходил.

Я не ложилась. Сидела на подоконнике, вглядываясь в потоки дождя. Ходила взад-вперед. И даже начала обдумывать план побега, когда в тишине громом прозвучал поворот ключа в замке!

Взгляд заметался по темной комнате в поисках какого-либо тяжелого предмета. Почему я раньше о защите не подумала! Не нашла ничего, чем можно обороняться! Дура! Какая же я дура! Идиотка просто! Схватила вазу с цветами, стоявшую на маленьком журнальном столике, и, как только дверь открылась, запустила её в вошедшего, целясь в голову!

— Бл… ь! — раздался приглушённый болезненный шепот, а ваза, вместо того, чтобы вывести из строя возможного насильника и с грохотом упасть на пол, была поймана и прижата куда-то к телу вошедшего!

Я замерла, не веря своим ушам — это точно не дядя Юра! Это… это Антон? Одно слово. Да еще и такое короткое… Попробуй разбери! Попробуй узнай! Но я не слухом, не зрением, а каким-то другим, шестым органом чувств, поняла, додумалась, что ОН это! И опрометью кинулась навстречу!

Не думала ни о чем! Забыла от невероятной радости все на свете! Влетела с размаху в него сбоку, ударившись ладонью о злосчастную вазу и зарыдала от облегчения — потому что не перепутать с другими этих рук, этого запаха! Невозможно не узнать! Он! За мною пришёл!

— А-Ан-тон? — сквозь всхлипы выдавила из себя.

— Антон-Антон. Прекратила реветь, глупая женщина! — зашептал на ухо, обнимая за плечи, притягивая к себе крепко-крепко. — Уходить будем очень тихо и максимально быстро. Поняла?

— Да! — закусив до боли губу, чтобы успокоиться и делать, что он скажет, я в подтверждение своего слова закивала головой, не думая даже, что он не видит этого в темноте.

— Идешь за мной. Очень тихо. Ни слова, ни звука. Все вопросы потом, в машине. Поняла?

— Да!

— Хм, умнеешь на глазах!

Взяв меня за руку, он повел прочь из комнаты, а я торопливо семенила следом, крепко вцепившись в его ладонь. Мне теперь страшно не было совершенно — Антон одним пальцем справится с Юрием Анатольевичем! Тут даже гадать не надо! Непонятно только, почему он так скрытно уйти хочет? Боится этого старикана? Смешно! Невозможно просто! Даже представить я не могла, чтобы Антон кого-то боялся!

Мне до безумия хотелось сейчас, чтобы дядя Юра нас увидел, чтобы понял, какой у меня защитник есть и от страха в штаны наложил! А еще мне хотелось смеяться от счастья, танцевать или, что было бы лучше всего, целоваться! Одно настораживало — почему это Антон меня глупой назвал! И разговаривал как-то снисходительно, словно зол на меня! Не вспомнилось совершенно, что я ушла из его дома не по собственному желанию — ну, какая может быть речь о жене, если он пришёл сюда за мною!

В голове был ураган из самых разных мыслей, и я даже внимания не обратила, что Антон в темноте двигается в моем доме очень уверенно, отлично знает, где и что стоит и иногда даже меня направляет немного иначе, не так, как я собиралась изначально пойти! А уж то, что он меня к заднему входу ведёт, я вообще заметила только у двери!

А когда уселась в машину, вдруг растерялась! Столько всего сказать хотелось, что я не знала даже, с чего начать! И только открыла рот, чтобы спросить его, усаживающегося на водительское место о том, почему, как он здесь оказался, как он заговорил первым:

— Ты мне показалась умной девочкой. Тем и понравилась — спокойная, рассудительная. А оказалось, что ты — взбалмошная, глупая истеричка! Что смотришь так обиженно? Не согласна со мною?

— Нет. Не согласна! Я нормальная!

— Если ты нормальная, то… То, значит, что ты маленькая еще! Не доросла до взрослых отношений! Взрослые люди, прежде чем сбегать из дома, разговаривают! Понимаешь, о чем я?

Он смотрел так сурово, что я придумать не могла, как мне его разжалобить, как подобраться к нему — страшно было даже к руке, лежащей на рычаге переключения передач, прикоснуться, а уж о том, чтобы обнять его или поцеловать, даже и речи не могло идти!

— Но… твоя жена приехала! — промямлила я, чувствуя, как неуверенно и глупо это звучит.

— И что? Ты же знала, что я женат?

Это было больно. Знала! Но надеялась, что я нужнее, дороже, ближе, чем она! Мне казалось, что с женой у Антона все уже закончилось, тогда как со мною только-только начинается и будет длиться всегда! Я знала о жене! Но я, глупая девчонка, надеялась и бесстыдно хотела себе чужого мужа!