Уходи с ним

— Неважно, тут не в количестве дело. Зато нам достанется самый большой кусок свадебного торта. По ярусу на каждого, представляешь, как здорово?

— А платье? И где? И твой костюм…

— Эй, придержи коней, у нас полно времени, верно?

— Но ведь ты можешь заранее сказать, как ты себе это мыслишь, просто чтоб не было нестыковок.

— Я себе представляю свадьбу на природе: на тебе будет простое платье без всяких там оборочек, которые только помешают, с венком из живых цветов на голове, на щеках чуть-чуть румян, но никакой яркой помады, чтобы я не остался на фотографиях с перемазанными губами, ведь сама понимаешь, я же не удержусь, чтоб тебя не поцеловать… А еще туфли без каблука, а то будешь выше меня. Заметь, ты вполне можешь носить каблуки, ты в любом случае выше меня, не по росту, так во всем остальном. И у тебя будет красивый букет, который ты бросишь гостям, постаравшись попасть в Джульетту, тогда, может, у нее появится шанс выйти замуж в течение года.

— А ты уже знаешь, где будет свадьба?

— Нет. В красивом и необычном месте. На природе. И чтоб оно было спокойным и в то же время чувствовался простор.

— На плато Ларзак?[39]

— Тоже вариант. В таком случае наденешь поверх платья жилет из валяной шерсти, а на ноги — деревянные сабо. А на фото будем позировать каждый с овечкой на руках.

— Думаешь, я смогу надеть белое платье?

— На плато Ларзак я бы тебе не советовал, там повсюду овечьи какашки.

— Я пошутила насчет Ларзака.

— Надеюсь! Обвенчаемся в церкви?

— Думаю, нет.

— Тогда ты сможешь надеть белое в знак чистоты твоего сердца.

Гийом и Ванесса на мгновение прерывают свои кропотливые труды по сбору разбросанного имущества, чтобы обняться и поцеловаться. Одна пара расстается, разрывая друг друга в клочья, другая в то же время с нежностью обустраивает совместное существование. Опять-таки, такова жизнь.

Вернувшись в тротуарную реальность, где валяются вещи Джульетты, они замечают, что мужик перестал выбрасывать их из окна. Загрузив все в машину, они уже собираются убраться подальше, когда замечают кусочек бумаги, медленно планирующий в потоках воздуха. Ванесса вылезает из машины и принимается бегать по тротуару, пытаясь поймать клочок. Это фотография. Порванная фотография. На ней сияющая Джульетта. Можно различить руку, обнимающую ее за плечи, — очевидно, руку Лорана. Ванесса показывает ее Гийому, тот улыбается.

— Это станет для нее прекрасной целью. Только не потеряй.

Обещаю тебе, жизнь!

Когда он возвращается ко мне после того, как отошел в сторонку, чтобы ответить на важный звонок, по его окаменевшему лицу я понимаю, что случилось нечто серьезное.

— Мы должны возвращаться, Джульетта, я вам потом объясню… Но мы должны немедленно возвращаться.

— Тут два часа ходьбы, а потом еще пять часов…

— Именно. Пойдем прямо сейчас.

Мне хотелось остаться, но по его глазам я чувствую, что выбора у меня нет. Не понимаю, почему, просто знаю, что должна идти за ним. Я могла бы предложить ему, что останусь, а он пусть возвращается один, но твердо уверена, что вернуться нам нужно обоим. Он заверяет, что все объяснит, когда мы сядем в машину. Предлагает пойти вперед, чтобы сложить палатку, пока я буду спускаться в своем темпе, и быстренько принять душ у Бабетты перед дорогой. Время неожиданно начинает поджимать.

Так и сделаем.

Я доверяю ему.

Он почти ничего не сказал.

Терпеть этого не могу.

Торопливо отправляю в копилку воспоминаний козерогов, озеро, Александра и его протянутое на ладони сердце, Бабетту и ее нежную дружбу, необъятность и покой, заново обретенные здесь, и надежду тоже. Я унесу их с собой. Никто не отнимет у меня этот чемодан, который я с трудом закрываю, так он полон.

Мне хотелось бы остаться еще ненамного. Совсем на чуть-чуть.

Я вернусь.

Обещаю тебе, жизнь!

Перед тем, как уйти

«Моя милая Джульетта,

не сердись на меня. Ты могла бы подумать, что мой уход — большая трусость, поэтому я должна тебе кое-что объяснить.

Я должна объяснить тебе мою жизнь, чтобы ты поняла мою смерть…

Помнишь, дорогая, ту песню, которую ты ставила мне в машине. Жеральд де Пальма: „Ты заслужил свое место в раю. / И если пролетит ангел, уходи с ним“.

Я ухожу с ним.

Жан — тот ангел, который пролетел в моей жизни.

Даже не знаю, с чего начать…

Твой дедушка Альфред был не совсем тем человеком, каким хотел казаться в глазах окружающих. Я была влюблена в него, очень влюблена, а потом покорна, очень покорна. Почему, ты думаешь, появление в твоей жизни Лорана так меня потрясло? Потому что я узнала ту же историю, которую пришлось пережить мне. Альфред был идеальным зятем, а в наше время идеальными зятьями не разбрасывались. Поэтому мои родители быстренько прибрали его к рукам и выдали меня за него. Он был милым — в первые недели, в первые месяцы, дав мне время привязаться, а себе — рассказать о своей жизни, обо всем, что ему пришлось якобы выстрадать. Я хотела утешить его, доставить радость, залечить раны. А еще я боялась, что он меня оставит — он, который обратил на меня внимание, и я, которая мучилась сомнениями, достойна ли я его. Проклятая ущербность.