Уходящее поколение

Возвратившись к следующей ночи в политчасть полка, Константин рассказал про свое знакомство с «предсельсовета». Из политчасти тотчас позвонили в особый отдел и предложили ему туда сходить, рассказать все подробно, что он и сделал. Особист, выслушав, кое-что себе записал, а спустя несколько дней Пересветову сказали, что у Ермила Кузьмича под полом избы нашли четыре винтовки с патронами в подсумках и две ручные гранаты. Он их крал при случае у ночевавших в деревне бойцов и припрятывал до прихода фашистов.

Эвакуация жителей деревушки была благополучно проведена.

«С какими трудностями столкнулась бы советская власть, не ликвидируй она в деревне кулачество! — думал Пересветов. — Этот уцелевший последыш — одиночка, а вон он каков. Да и передовую индустрию, оборонную в том числе, не создали бы в короткий срок на базе мелких крестьянских хозяйств, без коллективизации…»

…Однажды утром на передовой загремела артиллерийская канонада. Фашисты предпринимали новое наступление на Москву. В тот же час вестовой из штаба дивизии разыскал Пересветова и передал ему приказ немедленно явиться в политотдел армии. В штабе для него уже готова легковая машина.

Константин недоумевал: зачем в такой момент он мог понадобиться политотделу армии?

Десятка два километров, кружа по пыльным проселкам, машина пролетела за какие-нибудь четверть часа. Его провели к начальнику политотдела, у которого сидел за столом седовласый мужчина в гражданской одежде, без предисловий обратившийся к нему с вопросом:

— Вы хорошо знаете Еланск?

— Город? Дореволюционный и времен гражданской войны знал, — ответил Пересветов. — Теперь он, наверное, изменился.

— Представление имеете, этого достаточно.

— Мы вас рекомендуем для выполнения срочного задания, — пояснил начальник политотдела. — Если сегодня ночью мы отойдем, а дело к этому клонится, вы останетесь в тылу врага и выполните поручение вот этого товарища.

— Я из разведотдела, — сказал седовласый. — Немецким языком владеете?

— Посредственно. Устно объясниться могу, газеты могу читать.

— Для специальной подготовки вас к работе в тылу противника времени у нас, к сожалению, не осталось, а послать, кроме вас, некого. Нужен политически развитой коммунист, понимающий дело с двух слов. Вы, кажется, в гражданской войне участвовали?

— Да. Полтора года, сперва на колчаковском фронте, потом на деникинском. Был комиссаром батальона.

— Отлично. Стало быть, легче ориентируетесь в обстановке. Когда вы в последний раз были в Еланске?

— Году в двадцать седьмом…

— Как вы думаете, многие могли бы вас опознать при случайной встрече?

— Я там учился до тысяча девятьсот пятнадцатого года, а с семнадцатого по двадцать второй редактировал газету. В футбол играл… Так что многие меня в лицо знали. Впрочем, я раньше усики носил, а теперь бреюсь. Ну и постарел немножко, сорок три года мне… В общем, конечно, узнать могут, если приглядятся.

— Без нужды на улицах в дневное время не показывайтесь. Мы вам дадим несколько явок с паролями. Необходимо установить, сохранились ли наши люди. Они должны связать вас с представителем подпольного обкома партии. Ему вы устно передадите наши инструкции. После этого тем или иным путем дадите нам знать о выполнении поручения и постарайтесь вернуться обратно через фронт с материалами, какие получите от представителя обкома. Сроком мы вас не связываем, неизвестно, как у вас сложатся обстоятельства.

В инструкциях, какие должен был устно передать Константин еланскому партийному подполью, наряду с общими указаниями о необходимости широкого развития партизанского движения, разведывательной, диверсионной и агитационной работы в фашистском тылу, особо подчеркивалась задача подрыва работы железнодорожного транспорта, питающего фронт противника резервами, военной техникой и боеприпасами.

По словам представителя разведотдела, в помощь партизанам через фронт будут забрасываться кавалерийские отряды и парашютные десанты. Обстановка всенародного подъема на борьбу с оккупантами создает возможность образования в тылу врага освобожденных районов с восстановлением в них советской власти. Задачу эту еланское партийное подполье должно поставить в порядок дня.

Важность полученных Пересветовым директив не нуждалась в пояснениях. Оставалось договориться о легенде, за кого ему себя выдавать в оккупации.

— Может быть, за сельского учителя из моей родной Варежки Пензенской области? — предложил он. — По крайней мере, не собьюсь, коли спросят, где жил, или в контрразведке моим прошлым станут интересоваться.