Уходите и возвращайтесь

— На самолете, — сказал Никита. — Она летает.

На подоконнике из-за корки хлеба с криком дрались воробьи. Полковник с раздражением захлопнул раму и, сомкнув губы, досадливо поморщился:

— Курица не птица… Сильно побилась?

— Не очень. Сейчас уже все в порядке.

— И у тебя с ней серьезно?

— Да. В общем, мы…

— Вот именно, в общем, — оборвал Жихарев. — Иди за мной.

В главном корпусе на стенах в обрамлении дубовых листьев и гвардейских черно-оранжевых лент висели портреты знаменитых летчиков, в свое время окончивших училище. Их было больше ста тридцати, и каждый — живая летопись истории. Здесь были и те, кто совершал первые дальние перелеты по стране, и те, кто вслед за легендарным Чкаловым прокладывал трассы через Северный полюс в Америку, испытатели новой техники, и те, кто неувядаемой славой покрыл паши Военно-Воздушные Силы в годы Великой Отечественной войны.

Жихарев подошел к одной из фотографий и, полуобернувшись, спросил:

— Кто это? Знаешь?

— Старший лейтенант Мазур.

— Герой Советского Союза! — прошипел полковник. — И ты не имеешь права позорить его фамилию. Понял?

— Понял, — мрачно выдавил Никита.

Полковник еще раз взглянул на фотографию своего бывшего друга и, вздохнув, снова полез в карман за леденцами.

— Так что женишься, когда закончишь училище.

Никита, насупившись, молчал.

— Или тебя такая ситуация не устраивает? Чего воды в рот набрал? — Полковник протянул ему записную книжку. — Черкани-ка мне ее адресочек. Вот здесь, на последней страничке.

Никита, поколебавшись, записал. Жихарев, не глядя, сунул блокнот в карман и взглянул на часы.

— Ну, мне пора. — Он взял Никиту за плечи и легонько тряхнул. — И чтобы больше без фокусов. Договорились?

— Договорились, товарищ полковник…

— Вот и хорошо. — Жихарев засунул в рот леденец. — А друзья у тебя молодцы. Если б не они… не знаю, чем бы все это кончилось. — Он скупо улыбнулся. — А девка-то хорошая?

— Мне нравится, — смущенно пробормотал Никита.

— По уши втрескался?

— По уши.

— Эх, мне бы твои годы! — Полковник могуче развернул отяжелевшие плечи, попрощался и заспешил вниз к широким дубовым дверям.

На улице Жихарев остановил такси и по старой командирской привычке коротко бросил: «Домой», забыв, что машина не штабная и шофер не свой.

— А вы где живете? — добродушно спросил парень и улыбнулся так, как обычно улыбаются, глядя на детей.

— Мичурина, тринадцать, — не обратив на это внимания, сказал полковник. Он думал о дочке, которую не видел почти полгода, и о том, что ей подарить по случаю окончания института. «Часы? Есть. Платье? А вдруг не угодишь? У них же сейчас вкусы!..» Полковник решил, что лучше будет, если он вместе с дочкой прокатится по магазинам — пусть сама выбирает себе подарок. Жихарев полез за бумажником, чтобы подсчитать, какой суммой располагает, но рука наткнулась на записную книжку. Ему сразу припомнился разговор с Мазуром, и он обрадовался, что в скором времени заполучит в свой полк еще одного грамотного перспективного летчика. К тому же с молодой женой. «Интересно, что за ведьма его окрутила?» Полковник и не собирался разговаривать с этой девчонкой. Какое право он имеет лезть в чужую жизнь? Это не его дело. А адресочек он взял просто так, для острастки, чтоб в следующий раз не выкидывал парень такие сумасшедшие номера.

Жихарев без всякого интереса перелистал свою старенькую записную книжку, прочитал свой адрес, имя своей дочери и нахмурился, соображая, каким образом могла свершиться такая чертовщина. Как ни странно, это открытие не удивило и не огорчило Жихарева, наоборот, даже обрадовало. Мазур — парень стоящий. Недаром он на него сразу же обратил внимание, и служить будет в его полку, и хоть одна из дочерей не улетит из родного гнезда. «Не улетит», — повторил полковник и вдруг, словно его плетью ожгли, резко подался вперед — вспомнил: «Она летает!» Он с такой силой треснул себя кулаком по колену, что шофер, от неожиданности затормозив, испуганно спросил:

— Что-нибудь случилось, товарищ полковник?

— Она летает! — рявкнул Жихарев, потирая ушибленное колено. — Дочка у меня летает. А я… Всегда последним все узнаю. Черт знает что! Все по-своему сделает! Вот характер!..

— Наверное, в папу, — усмехнулся шофер.

— В папу, говоришь? — Жихарев покрутил головой и добродушно расхохотался: — Этого я не учел.

«Не учел, — подумал он, возвращаясь к прерванным мыслям. — Мазур — парень, конечно, неплохой, на него можно положиться. А вот дочь?.. Не ошиблась ли? Выдержит? Ведь это очень непросто быть женой офицера». Полковник прикрыл ладонью глаза. Мир словно перевернулся, и он зашагал по длинной, нескончаемо длинной лестнице, заново вспоминая и переживая всю свою трудную, суровую, палаточно-походную жизнь.

1938 год. Первое офицерское знание. Выпускной бал, В этот вечер Лена согласилась стать его женой.

1939. Халхин-Гол. Монголия. Первый бой с японскими захватчиками. Первая победа.

1940. Порт-Артур.

1941. Ржев.

1942. Великие Луки — Себеж.

1943. Курская дуга.

1944. Белоруссия.

1945. Берлин.

1946. Дальний Восток.