Ухожу, не прощаюсь...

Он обошел несколько ресторанов, пока, наконец, не прорвался в один из них — при гостинице «Южной». С трудом нашел место за столиком у колонны, за ним сидели молодая женщина и двое мужчин: один с сединой на висках, широкоплечий, элегантный, он явно ухаживал за ней, и толстячок в темных очках, который постоянно курил.

Все трое коротко, но внимательно посмотрели на Слесарева, на его облупленный нос и продолжали свой разговор.

Подошел официант. Слесарев заказал ужин.

— А что будем пить? — спросил официант.

— Ничего не будем.

Они снова коротко посмотрели на него. Он улыбнулся про себя и постарался взглянуть на себя их глазами: «Классический такой курортник с облупленным носом, вырвавшийся на месяц из-под гнета жены. Но в то же время странно: не хочет пить. Наверно, с похмелья».

И точно: широкоплечий мужчина с сединой на висках — он сразу понравился Слесареву: как просто и ненавязчиво ухаживал он за женщиной — осторожно предложил ему:

— Может, пригубите с нами…

— Нет, спасибо.

— Переусердствовали на пляже, нос-то спалили, — покровительственно улыбнулся мужчина.

— Нет, это в горах, — Слесарев тоже улыбнулся.

— В горах? — заинтересованно переспросил толстячок в очках.

— Да.

— Вы что, альпинист?

— В какой-то мере, — поморщился Слесарев, недовольный собой: сейчас начнутся дурацкие расспросы.

— А-а, — протянул приятный мужчина с сединой на висках. Все неловко замолчали.

— Как это ни странно, я когда-то тоже чуть не стал альпинистом, — снова повернулся к женщине приятный мужчина с сединой на на висках. — В месткоме вручили путевку, и поехал я, — снисходительно подтрунивал он сам над собой. — Не верите? Даже одно восхождение сделал? Конечно, незначительное… Кстати, нашим инструктором альплагеря был тогда Михаил Хергиани, наш выдающийся альпинист. Или, как его называют еще, «тигр скал». Он мне сказал как-то, что из меня мог бы получиться неплохой альпинист. Серьезно. Вы, конечно, знаете Хергиани? — опять покровительственно повернулся он к Слесареву. Но этот покровительственный тон почему-то не раздражал, а скорее забавлял Слесарева.

— Да, — неохотно ответил он.

— Теперь он уже, наверное, не ходит в горы.

— Не ходит, — сказал Слесарев.

— Что поделаешь — возраст!

— Дело не в возрасте, — все-таки начиная раздражаться снисходительно-покровительственным тоном так сначала понравившегося ему мужчины, сказал Слесарев.

— Ну как же? Ему теперь, наверное, уже под пятьдесят…

— Дело не в возрасте, — резко сказал Слесарев.

Мужчина с красивой сединой на висках виновато и недоуменно пожал плечами, а женщина удивленно и, как показалось ему, укоризненно подняла глаза на Слесарева.

— Он погиб, — торопливо сказал Слесарев. — Два года назад.

Мужчина с сединой на висках смутился.

— В горах? — потом спросил он.

— В горах. В Италии. И причиной тому был не возраст. Его накрыло камнепадом. Одним из камней перерубило веревку.

Слесареву особенно неловко было перед женщиной — и за свою резкость, и за неловкость, вызванную им за столом, и за то, что он вообще сел за этот столик. Он насупился и стал ожесточенно копаться в своей тарелке.

— А инструктором в нашей группе был Поляков, Сережа Поляков, — стараясь сгладить неловкость, после недолгого молчания сказал мужчина с сединой на висках. — Хороший такой парень. Как он пел под гитару!.. Его вы, конечно, не знаете? — повернулся он к Слесареву.

— Знаю… Знал. Он тоже погиб.

— М-да! — нахмурился мужчина. — И давно?

— В прошлом году. На моих глазах…

Слесареву стало еще более неловко, но что было делать. Женщина снова внимательно посмотрела на него, и — ему опять показалось, — укоризненно. И он торопился покончить с ужином. Чувствуя к себе повышенное внимание, уронил кусок мяса на скатерть— помороженные пальцы плохо держали вилку.

— А как ваша фамилия? — неожиданно спросил второй мужчина, толстячок в темных очках, до этого больше молчавший.

Слесарев смутился еще больше. Женщина, опершись на руку, с любопытством смотрела на него.

— Слесарев, — глухо сказал он.

— Слесарев? — выпрямился в кресле толстячок, торопливо сунул сигарету в пепельницу. — Александр Слесарев?

— Да, — уже растерялся Слесарев.

— Боже ты мой! Вот так встреча!.. А ты еще спрашиваешь у него о Хергиани, — повернулся он к соседу. — Они с Хергиани не раз ходили в одной связке… Ведь вы в прошлом году заняли второе место в Союзе в классе высотно-технических восхождений? За восхождение на пик Революции.

— Да, — удивился Слесарев. — Вы что альпинист?

— Нет, — засмеялся мужчина в темных очках. — Куда мне с такой комплекцией. Я кинооператор. Просто приходилось снимать альпинистов. Да и слежу за всем интересным в альпинизме. Так сказать, мечта детства…

Слесарев торопливо расплатился с вовремя подвернувшимся под руку официантом, встал, откланялся.

— Простите, если я вам помешал, испортил вечер! — сказал он, больше обращаясь к женщине.

— Ну что вы! — сказала она.

— Ну что вы! — развел руками приятный мужчина с сединой на висках. — Может, посидите с нами?