Украденная невеста

— Я должна сказать Девлину. Должна! — воскликнула Вирджиния и устремилась к двери.

Лиззи взяла Элеонору за руку, заставила ее поднять лицо и взглянуть на нее.

— Почему ты никому не сказала?

— Он просил меня об этом. Но я вынуждена была сказать Клиффу и Рексу.

Лиззи чуть не плакала.

— Тирелл тоже должен знать. Ты можешь побыть здесь одна?

Элеонора опустила голову.

— Я не выйду замуж, — произнесла она. — Никогда. Может быть, уйду в монастырь.

Лиззи испугалась окончательно.

— Сиди здесь, — сказала она твердо. — Не двигайся с места, пока я не вернусь. — И она поспешно покинула комнату.

Элеонора осталась одна. Она снова взглянула на себя и сердито вытерла предательскую слезу. По крайней мере, у Шона есть двенадцать часов до того, как Броули возьмет след, пока он рыщет неподалеку.

Даже после всего, что случилось, после того, как он обошелся с ней, как со случайной женщиной, и сбежал после, она радовалась, что он спасся. Всю свою жизнь она привыкла думать о нем, беспокоиться, он всегда был для нее самым близким другом, она хотела, чтобы у него все было хорошо.

Внезапно она почувствовала на себе чей-то взгляд и, подняв голову, увидела в зеркале знакомые серые глаза.

Шон стоял позади нее.

Она вскочила, обернулась, в сердце ожила надежда!

— Шон!

— Я пришел сказать тебе, — начал он тихо, в глазах его отражались смятение и душевная боль, — я пришел просить у тебя прощения, Эль. Прости, что я обидел тебя.

Она лишь смогла вымолвить:

— Я люблю тебя, ты это знаешь.

Он вздрогнул:

— Не говори так. Я был не прав и ненавижу себя теперь. Прости… Как я могу теперь все исправить? Как?

— Не думай об этом, — прошептала она, вся дрожа. Ей хотелось обнять его, но она не осмеливалась. — Сейчас имеет значение только то, что ты вернулся. — И вдруг ее как громом поразила мысль о Броули и солдатах. — Шон! Они ищут тебя!

— Я знаю, — глухо отозвался он. Он смотрел на ее лицо жадно и пристально, будто хотел запомнить навсегда ее черты. — Они убрались отсюда недавно. Не беспокойся, они не поймают меня. — Он оглядел ее платье и снова заглянул в глаза. — Я никогда не хотел тебя обидеть, менее всего на свете. Только не тебя. Я не знаю, как это случилось. Мне стыдно и очень плохо.

Он страдал, потому что причинил ей страдания.

— Не думай об этом, я люблю тебя, поэтому ты не можешь причинить мне боль, — солгала она и добавила мягко: — Ничто не может изменить мое отношение к тебе.

Он покачал головой:

— Не надо утешать меня, Эль. — Видно было, что он подыскивает нужные слова.

Она подошла и протянула к нему руку.

Он перехватил ее руку за запястье, не давая возможности приблизиться.

— Не подходи, Эль.

— Но, Шон… — Мысли ее лихорадочно искали выход. Как ей убедить его? Она должна бежать с ним, ведь у нее нет выбора. Он должен это понимать.

— Синклер… Послушай, Эль… Ты должна сегодня притвориться…

Она поняла, что он имеет в виду. Он думает о ее брачной ночи. Нет!

— Притворись… Что тебе больно. Он никогда не догадается, он любит тебя.

— Прекрати! — Она заплакала. — Но я не хочу выходить замуж, я не могу. Не могу!

— Послушай, он может позаботиться о тебе так, как я не смогу. — Лицо его исказилось, в глазах показались слезы.

Он страдал тоже. Ей стало больно дышать. Отчаяние лишило ее сил.

— Прощай, — прошептал он, и лицо его озарилось слабой улыбкой.

— Нет, нет… — прошептала она.

Увидев, что он сейчас уйдет навсегда, она пробудилась к жизни.

Окно было широко распахнуто, он перелез через подоконник и исчез.

Она подбежала к окну, все еще надеясь его удержать.

— Нет, Шон, подожди меня! Я с тобой.

Она увидела, что он уже перелез на соседний балкон.

— Шон! Возьми меня с собой.

Но он уже перебрался с балкона на дуб, спустился на землю и побежал прочь.

Она решилась. Подобрав юбки, бросилась в холл. Увидев ее, идущая навстречу служанка с подносом испуганно прижалась к стене, чтобы избежать столкновения. Элеонора бегом спустилась по лестнице, за ней тянулся длинный шлейф свадебного платья, каскад кружев и атласа. Заметила мимоходом, как метнулся за ней Клифф, который стоял рядом с леди Бартон. Как остолбенел лорд Гендредон, граф Чаттонский, отец Питера.

Не обращая внимания на удивленные возгласы, расталкивая собравшихся в холле гостей, она была уже в дверях.

— Элеонора?!

— Откройте дверь, болваны! — крикнула она двум ливрейным лакеям, стоявшим в дверях.

Они повиновались мгновенно.

— Элеонора! — Властный голос Девлина прозвучал как приказ.

Она его не услышала. Выбежав, сразу увидела Шона, он уже был на полпути к конюшням. Она бросилась туда же.

— Шон!

Он обернулся на ее отчаянный крик и, увидев ее, вдруг бросился бежать.

Грум уже выводил лошадь для Шона. Она мчалась по лугу, но чувствовала, что не успеет, сильная боль в боку заставила ее остановиться. У дома собралась возбужденная толпа людей, к ней бежали Девлин и Клифф. Шон вскочил в седло. Между ними было не более сотни футов. Она слышала, как выругался на бегу Клифф:

— Дев, они вернулись!

Она поняла, что он о солдатах. Шон пришпорил мощного гнедого жеребца и помчался к лесу.

Она снова бросилась за ним с отчаянным криком. И вновь остановилась, сил больше не было.