Украденная память

– Попробую. Я выросла в городе Чухлома Костромской области. Вы, наверное, о таком и не слышали, – ухмыльнулась Алена, кинув на Молчанова быстрый взгляд. – В многодетной семье. У меня шесть братьев и сестер. Младших... Можете себе представить, каково мне было? Родители горбатились с утра до ночи, чтобы прокормить такую ораву. А весь дом был на мне. Однажды к нам в гости из Москвы приехала материна троюродная тетка. Вот тогда я для себя и решила: ни за что не останусь в родном городе. И махнула вслед за тетей Валей. Тетка моя работала у Вики помощницей по хозяйству. Всю неделю у Вики жила, к себе только на выходные наведывалась. Цветы полить да пыль вытереть. У нее квартирка крошечная в Химках, и я стала там жить. Вика взяла меня к себе на работу продавщицей. Как же я была счастлива! – Алена улыбнулась собственным воспоминаниям и замолчала.

– Давно это было? – вклинился Антон в Аленин монолог.

– Что?

– Сколько времени вы уже в Москве?

– Три года. Я так благодарна Вике за все, что она для меня сделала... Она ко мне очень хорошо относилась. Я сначала на рынке стояла, а потом она меня в бутик на Тверской перевела. Вообще она хорошая... – Алена помолчала и добавила. – Была. Честная. У нее, наверное, у одной настоящий итальянский товар был. Об этом в Москве знали, у нее знаете клиентура какая? Артистки знаменитые, телеведущие, жены олигархов... Вещи-то качественные. Однажды, я тогда уже почти год в бутике отработала, Вика приболела и за выручкой приехал Кудрявцев. До этого момента я его не видела, Вика предпочитала сама вести все денежные дела. Вы не поверите, я на него глянула, и меня будто молнией ударило! – Алена судорожно вздохнула, взяла в руки бумажную салфетку и принялась рвать ее на мелкие кусочки. – Восемь месяцев мы прятались, скрывали наши отношения. А потом я сказала – хватит! Мне – двадцать три, у меня впереди долгая жизнь, я хочу, имею право быть счастливой. Я это заслужила. – Она с вызовом посмотрела на Антона. – Каждый человек сам кузнечик своей судьбы, знаете ли... Я Вике так прямо и заявила.

– А что Кудрявцев?

– Мой Алик – большой ребенок. Творческая личность. Все будничное мало его интересует. Так что он тут ни при чем. Он действительно ни разу не виделся с Викторией за последние полгода. Все переговоры вела с ней я, деньги тоже возвращала я. Не трогайте его, – жестко произнесла Алена.

Антону послышалось или действительно в ее голосе прозвучала угроза? Тигрица, учуявшая на своей территории чужой запах.

– Дайте сигарету, – попросила Алена.

– Вам же нельзя... – растерялся Антон.

– Да ладно, одну можно, – рассмеялась в ответ Алена, прикурила и жадно затянулась. – Так что Алик ровным счетом ничего не знает про Вику. Он страшно переживал из-за их разрыва, чувствовал себя свиньей. Хотя у них и без меня все к тому шло...

Кудрявцева с силой раздавила окурок в пепельнице, расстегнула маленький элегантный рюкзачок, достала изящный блокнот и ручку. Быстро написала что-то на листке бумаги и протянула Антону.

– Вот, – сказала она, – это адрес тети Вали, Валентины Васильевны. Думаю, что она больше знает о Вике и сможет вам помочь. Спросите ее.

– А вы?

– Что я? – ощетинилась Алена.

– Что же вы сами не спросили?

– А она перестала со мной общаться в тот самый момент, когда наши отношения с Аликом стали достоянием общественности.

Прощаясь, Антон все-таки задал вопрос, терзавший его на протяжении всей беседы:

– Почему вы сказали, что будет плохо, если Кудрявцев узнает о нашей встрече?

– Потому что он ужасно расстроится, – ответила Алена, сверкнув белоснежными зубами.

Она первая покинула кафе – таково было ее условие. Молчанов стоял в дверях и смотрел сквозь грязное стекло, как она пересекла улицу и направилась к шикарной маленькой машинке «Опель-Тигра» лимонного цвета. Очень символично. «Тигра» для тигрицы.

Антон бежал по берегу вдоль реки. Верный Браун семенил рядом, уткнув длинный нос в заиндевелую траву. Над водой поднимался легкий пар, сухие ветки хрустели под ногами, ледяной воздух обжигал легкие.

Прокручивая в мозгу сцену в кафе «Чаровница», Молчанов понимал, что ему открылась только видимая часть айсберга. Он невольно втянулся в эту странную человеческую историю. И Вика Свиридова уже не представлялась ему размытой фигурой с фотографии, отдаленно напоминавшей кого-то. Теперь она стала живой субстанцией. Дышащей, страдающей, растерянной. Как там сказала Алена? Человек сам кузнечик своего счастья?

– Ну конечно! – громко воскликнул Антон и устремился в сторону дома. Алена Кудрявцева, сама того не желая, указала ему единственно верный путь.

Он бежал слишком быстро и в результате из последних сил вскарабкался по лестнице на пятый этаж. Наскоро принял душ, насыпал Брауну корма, схватил ключи от машины и ринулся вниз. Он придет к Кате и честно ей скажет, что не может без нее, что жизнь его превратилась в ад. Пусть она расставит все точки над «и». Даже если Катя ответит «нет», все равно будет лучше... Неведение – худшее из состояний.