Украденная память

В комнате, освещенной дежурной лампочкой, стояли три койки. Две из них в данный момент пустовали, а на третьей возлежал забинтованный с головы до ног человек. Очевидно, Альберт Кудрявцев. Хотя узнать его было невозможно. Заплывшие глаза, синее лицо. Изо рта торчала толстая виниловая трубка. В изголовье кровати стоял странный аппарат, похожий на насос. Его гофрированные меха медленно растянулись, с жалобным писком сжались и затихли. Кудрявцев судорожно дернулся, захрипел и тоже затих.

Антон метнулся к «насосу». Красная клавиша была передвинута на положение «выкл». «Странно», – подумал Антон и решительно включил насос. Прибор загудел, натужно крякнул и заработал. Но Кудрявцев по-прежнему не подавал признаков жизни.

Молчанов быстро распахнул дверь и выглянул из комнаты. Коридор уже заполнился людьми. Отужинавшие постояльцы «травмы» хромали в сторону холла.

– Скорее! На помощь! Тут человеку плохо! – крикнул Молчанов.

Головы, как по команде, повернулись на зов. Скучающая медсестра с досадой отложила книжку, поднялась с места и медленно поплыла к реанимационной палате.

– Поторопитесь же! – повторил Антон и нырнул обратно в палату. Вдруг чьи-то холодные пальцы стальным кольцом сомкнулись на его запястье.

Антон повернулся и увидел пожилого мужчину в белом халате. Его клинообразная бородка воинственно топорщилась. На нагрудном кармане болтался криво пришпиленный бейджик с надписью: «Зав. отделением профессор Козлов Ю. В.

– Кто вы такой и что вы здесь делаете? – требовательно спросил он, заметно шепелявя.

– Это вы мне объясните, что у вас тут за безобразие происходит? – Антон извлек из нагрудного кармана удостоверение и сунул его под нос профессору. – Я пришел проведать потерпевшего, и он на моих глазах чуть не отправился на тот свет. Насос этот перестал работать.

– Насос? – недоуменно пробормотал профессор Козлов, бесшумно скользнул к кровати и склонился над пациентом.

В дверях наконец показалась медсестра.

– Немедленно зовите реанимационную бригаду, – приказал профессор.

Через несколько секунд в комнату набилась куча народу. В полной тишине они приступили к работе. Изредка кто-то бросал непонятные реплики, словно на другом языке. Сильно пахло какими-то лекарствами и еще чем-то неуловимо знакомым.

Когда больного вернули в бренный мир и его состояние уже не внушало опасений, большая часть медиков разошлась.

– Поздравляю, господин следователь, вы спасли ему жизнь. Еще чуть-чуть, и начались бы необратимые изменения в головном мозгу. Не понимаю, почему аппарат искусственного дыхания вышел из строя, – пробормотал профессор на прощание, до боли стиснув руку Антона.

Антон попал домой только в половине десятого. Несмотря на усталость и усилившуюся резь в горле, он подхватил Брауна на поводок и отправился на ежевечернюю пробежку.

Итак, кто-то пытался устранить Альберта Кудрявцева. В то, что «насос» самостоятельно вышел из строя, Антон не верил.

Он мысленно восстановил в памяти картинку своего появления в травматологическом отделении. Пустой коридор, медсестра на посту. Больше никого...

Но кто-то же отключил аппарат искусственного дыхания. Когда Антон открыл дверь, «насос» вздохнул в последний раз. И затих...

– Стоп! – вслух воскликнул Антон и даже споткнулся от внезапного озарения, пронзившего его, подобно удару молнии. Врачиха в хирургическом одеянии и с маской на лице! Она вышла из реанимационной палаты буквально за секунду до Антона. Значит, это она перевела клавишу в положение «выкл». – Черт, – выругался Антон, – почему я не пригляделся к ней повнимательнее?

Хотя это ничего бы не изменило. В больнице весь персонал ходит в форме, поэтому лучший способ остаться незамеченным – одеться так же. Да плюс маска. В таком наряде эту дамочку не узнала бы и родная мать.

Не добежав и до середины привычного маршрута, Молчанов повернул обратно. Он чувствовал, что не дотянет. Силы были на пределе, пот лил градом.

Браун разочарованно вздохнул и потрусил вслед за хозяином. Бедняга так и не достиг заветного местечка, где у него был тайник с бесценными сокровищами: палками, автомобильными покрышками и пустыми пластиковыми бутылками.

Дома Антон первым делом принял душ и насыпал Брауну корма. Потом с отвращением проглотил холодные недоваренные пельмени – остатки вчерашнего ужина и отправился спать. Слава богу, он не убрал постель.

Антон с наслаждением растянулся на прохладной простыне, как вдруг обратил внимание на мигающий красным светом автоответчик. Шесть сообщений!

– О нет! – простонал Молчанов, поднял с пола валявшийся рядом с диваном «Спорт-Экспресс» недельной давности и прикрыл им назойливый телефон.

И не успел коснуться головой подушки, как тут же провалился в глубокий сон. Ему снилось, что его везут на каталке по бесконечному коридору. Он знает, что его везут рожать. «Стойте! – кричит он. – Я не беременный!» Но его никто не слышит, потому что рядом бежит маленький мальчик и беспрерывно гудит в пластмассовый рожок.