Украденная служанка

Она ласково улыбнулась и подошла запросто обнять меня, как хорошую подругу, шепнув на ухо:

— Рада, что наши мысли совпадают.

Вопреки опасениям, требования богини оказались разумными. Не дело, когда одно государство благодаря прогрессу перешло в индустриальную эпоху, а вокруг кочевые племена сидят в каменном веке. С советом она тоже говорит верно, тем более, я кое-что придумала. И, кажется, богиня не против.

Коронацию решили отложить на пару недель, чтобы устроить пышное торжество. В назначенный день столица блестела, как серебряная монетка. На площадях разливали бесплатное пиво, запах жареных сосисок плыл в воздухе, всюду реяли на ветру разноцветные флажки, среди них выделялся алый лев, знак рода Бестернов.

Церемонию открывал праздничный кортеж, идущий через весь город в центральный собор, где два месяца назад женился Ричард. Утро началось со священного знака небесного благоволения — через чистое голубое небо пролетели возвращающиеся перелетные птицы, замерли в небе над собором, создавая узор встающего на задние лапы льва, и разлетелись в стороны. Зеваки с раскрытым ртом наблюдали за волшебством, вскоре слухи разнеслись от главной площади к подворотням, и даже старики с детьми подтянулись поглазеть на коронацию.

В открытом ландо, одетая в золотое парчовое платье работы госпожи Веллсбери, подле облаченного в алый мундир мужа ехала я. Улыбалась, махала толпе, наблюдая краем глаза, как за каретой тает снег и расцветают на подоконниках цветы. Впитывала восторженный отклик людей, веру в чудо. Когда мы закончим путь и войдем в церковь, ни у кого не останется сомнений, что наше правление освящено богиней.

Я солнечно улыбалась, хотя внутри вся обмирала от волнения и ужаса при виде множества взглядов, устремленных на меня с надеждой и ожиданием. Муж легонько сжал мою руку в белой перчатке, и на сердце стало чуть легче.

— Агнесса немного перестаралась, — шепотом отметил муж. — И десятой доли чудес было бы достаточно.

Словно в пику его словам над нашими головами засиял солнечный нимб. Толпа ахнула и упала ниц. Началась давка, и я в беспокойстве сжала сильнее руку мужа. Тот отдал знак распорядителю с усилителем голоса:

— Всем встать перед будущим королем, — провозгласил тот.

И тут в воздухе разлились звуки органа, запахло ладаном, над возвышающимся впереди собором возникла высокая арка переливающейся радуги.

— Боюсь после всего этого не оправдать ожиданий, — не отводя взгляда от разноцветной красоты, заметила я.

— Ты не оцениваешь возможностей, — хмыкнул муж. — Сейчас хоть налоги поднимай, нас будут воспевать в народных сказаниях.

Практичный подход, мне еще многому нужно научиться.

— Хорошо, что встречу с ректором Академии алхимии я догадалась назначить на завтра, — заметила я, наблюдая за выражением чистого восторга на лицах подданных.

— Увы, старика Эндерсона никакими чудесами не проймешь.

Ректор академии встретил в штыки новость о новых учениках из-за границы. Искать на его место замену муж не хотел, со своими обязанностями лорд Эндерсон справлялся отлично. Мы решили пригласить его во дворец после коронации и воззвать к разуму посулами о расширении академии.

Сумрачные стены собора. Алая дорожка, ведущая к алтарю, замершие аристократы, склонившие головы перед лицом нового короля. Подле алтаря, сияя белоснежным платьем, стояла Агнесса, торжественно держа в руках алую подушку, на которой возлежали две массивные золотые короны с острыми зубцами, усыпанные драгоценными камнями. При взгляде на Агнессу становилось трудно дышать, настолько прекрасна и величественна была богиня.

В первом ряду, рядом с цветом аристократии сидела скромная госпожа Веллсбери и с обожанием смотрела на свою бывшую воспитанницу. Стремительное возвышение простой модистки не всем оказалось по душе, но желаниям богини никто не прекословил.

Перед алтарем установили лицом к аудитории двойной трон, обитый алым бархатом, с витыми ручками и высокой спинкой, увенчанной резной пастью льва. Лорд Бестерн, придерживая за руку, помог мне сесть, терпеливо подождал, пока я справлюсь с пышными оборками, и опустился рядом. Мы замерли в ожидании.

Божественная коронация отличалась от обычной. Новые правители получали напутственные слова и благословения от прошлых. С первого ряда медленно, словно через силу, поднялись Ричард, Энтони и Анабель.

Ричард произнес традиционные слова, пожелал Агнессии благоденствия и поклялся, что отрекается от престола по собственной воле перед лицом богини. Его спокойный голос, полный достоинства, плыл под сводами собора, и мне внезапно стало жаль этого железного человека, причинившего нам немало горя. Особенно когда он склонился передо мной в поклоне, чтобы поцеловать перстень на безымянном пальце.

Ричард поднял голову, перехватил мой взгляд, и что-то в нем сломалось. Видимо, ожидал выражения торжества, презрения, всего, чего угодно, кроме сожаления, замешанного на уважении.

Ричард прошептал одними губами:

— Прости меня, Света.